Стеклянный город

Она шагнула вперед и ощутила, как сдвинулись горы, закрывая ее от мира, оставляя только путь через ров к воротам, в дивный город, переливающийся — теперь она видела — всеми красками мира, существующими и вымышленными, и даже теми, до которых не додумалось человеческое воображение.

Скрипач играл.

Подойдя ближе, Бритт услышала смех, детский, юношеский, и даже старческий — переливы веселья захлестывали город, точно необузданная морская волна. Ей отчаянно захотелось быть там, с ними, только и делать, что радоваться и смеяться в единственном цветном месте во всем сером унылом мире, в единственном месте, где ей будут рады, где она нужна….

Бритт заставила себя остановиться. Этот человек… Она знала его, конечно, знала. И скрипку его знала с юных лет — с тех детских и глупых лет, когда врагами казались все, кроме Брайана и Ри, когда ей действительно хотелось куда-то сбежать от реальности. Но теперь все не так!

Теперь она выросла и нашла столько увлекательного в своей настоящей жизни, что рисует ее без остановки и не может перестать рисовать. И ей не нужны иллюзии жизни, чтобы осознать ее на вкус, запах и цвет!

Бритт резко остановилась.

Скрипач тоже замер. Его красивые голубые глаза опасно сощурились, так, что девушке стало не по себе от его взгляда. По лопаткам пробежал неприятный холодок. Но Бритт заставила себя высоко поднять голову, выставить вперед подбородок и несколько раз глубоко вздохнуть.

ДРОССЕЛЬФЛАУЭР!

Имя возникло в голове как россыпь ярких стеклянных бусин.

Бритт вспомнила его: господин Мэр города Марблита, заманивающий детей и взрослых звуками своей волшебной скрипки, против которой нет спасения…

— Я не пойду! — крикнула она.

— Я не хочу! — срывая голос.

— Мне не страшно! — ни на что не надеясь.

Крик ее поглотил снегопад.

В оглушающей тишине, обступившей ее со всех сторон, Дроссельфлауэр опустил смычок и скрипку. Он смотрел прямо, и взгляд его резал, как стекло.

— Верни, что украла! — прогремел он.

Бритт испугалась, что он сейчас перейдет через мост и силой затащит в город, но этого не произошло — словно магия работала в обе стороны, и Дроссельфлауэр так же был скован пространством.

Птицы разинули острые клювы и хором закаркали — страшно, дико, неистово, и все их желтые немигающие глаза смотрели на Бритт.

Бритт не выдержала — развернулась к ним спиной, хотя много раз читала о том, что нельзя поворачиваться спиной к опасности, и побежала. Крик рвался из ее груди, и она надеялась только, что кто-нибудь — хотя бы кто-то нибудь! — услышит ее.

— Бритт? Бритт!!! — Голос Гвендолин доносился как через пелену тумана.

Бритт осознавала себя медленно: вот она сидит на диване, вот сжимает в руках край яркого пледа с бахромой, вот все еще кричит… Бритт оборвала крик и закашлялась, прикрывая рот рукой.

Потом осмотрелась — это все еще была комнатка Гвендолин, кровать разобрана — видимо, она разбудила хозяйку своими кошмарами.

Гвендолин стояла перед диваном на коленях, одетая в длинную ночную рубашку, и крепко держала Бритт за плечи.

— Что с тобой? Что случилось? — требовательно спросила она.

Выглядела она перепуганной до чертиков.

— Он знает… — чуть не плача, выдохнула Бритт. — Его скрипка… снилась…

— Ты слышала во сне скрипку Дроссельфлауэра?

— Не только… Я видела его… Он стоял и играл, а потом потребовал вернуть то, что я украла… — Бритт тяжело дышала, словно до сих пор не оправилась после бега. — Я не знаю, сон это или правда. Я вообще уже не понимаю, где реальность, а где сон!!!

— Спокойно. — Гвендолин сжала ее руки. — Именно этого он и добивается. Запутать тебя, замутить рассудок, довести до того, чтобы ты сама к нему пришла.

— Я этого не сделаю! — жестко сказала Бритт. — Не желаю иметь ничего общего с человеком, который запирает друзей в зеркала и забывает под старыми тряпками!

— Это Роуз тебе сказал такое?

— Он ясно дал понять, что это дело рук Дроссельфлауэра. И карусель эта еще… Знаете, Гвендолин, Дроссельфлауэру же с самого начала была нужна я. Я встретила его еще в первое утро здесь, на площади. Он показал мне карусель, и был так любезен… Мне теперь страшно.

— Страшно было бы, если бы ты поддалась под очарование и была бы сейчас в ратуше, а не здесь, — фыркнула Гвендолин. — А так, смотри: ты спасла Роуза из многолетнего заточения, сбежала из-под носа Дросселя и нашла приют у друга. Если бы это была сказка, ты была бы в ней героиней!

— Но это не сказка, — пробормотала Бритт. — И даже не супергеройское кино. Это жизнь, моя жизнь — и я не хочу провести ее взаперти в Марблите. Что со мной станется, если он меня поймает?

— Я не знаю, — отвела глаза Гвендолин. — Наверное… Ты все забудешь и будешь счастливо жить здесь.

— Ты так говоришь, как будто… Ты уже видела такое, да?

Гвендолин кивнула.

— Да. Но я сама… Я сама попала сюда вместе с Роузом. Давно. Поэтому я еще помню о том мире, большом и прекрасном, что раскинулся по ту сторону крепостных стен. Может быть, однажды снова туда вернусь.

— Гвендолин…