Стеклянный небосвод: Как женщины Гарвардской обсерватории измерили звезды

Подъем на гору Маунт-Вилсон занял весь вторник. Часть астрономов – как были, в костюмах, галстуках и котелках, – поднимались верхом на лошадях и мулах. Другие предпочли идти пешком. Большинство же, включая Пикеринга и миссис Флеминг, поехали в экипажах. «Несколько опасных поворотов на дороге, на одном нам всем пришлось выйти. Дорога такая узкая, что упряжки пройти не могут. Колеса в одном футе от обрыва (и от смерти) на протяжении большей части пути». Те, кто не боялся смотреть вниз, восторгались видом на апельсиновые рощи и виноградники в долине.

На вершине Пикеринг, осипший от непрерывных разговоров и едкой пустынной пыли, удалился в отведенный ему однокомнатный коттедж. «Устроился совсем простецки, хотя удобно. Нечем почистить ботинки, которые постоянно белые от пыли, а не черные. В этих местах вместо щетки с ваксой употребляют метелки из перьев. Больше всего мне не хватает коровы и ванны. Воды мало, молока тем более, так как на вершине нет травы и все припасы приходится доставлять на гору снизу». При обсерватории Лоуэлла, где он недавно побывал, жила молочная корова по кличке Венера.

Большинство тем, обсуждавшихся на пленарных заседаниях «Солнечного союза», касались, естественно, Солнца; обсуждение шло на английском, французском и немецком вперемешку. Только во второй половине последнего дня, пятницы, исследователи Солнца единогласно одобрили распространение области своих исследований на звезды и официально подняли вопрос их классификации.

«Назначен комитет из 14 человек, а я избран председателем (мне любезно заявляют "разумеется"). Я встаю, чтобы выразить благодарность, и прошу членов комитета не расходиться после закрытия, чтобы мы наконец приступили к работе. Всеобщий смех при рассказе о том, как мы увидели на термометре 100º».

Проявив стойкость, все назначенные в новый комитет исполнили просьбу Пикеринга остаться и выслушали его рассказ о классификации Генри Дрейпера. Он рассказал, как буквы алфавита отошли от обычного порядка в построении мисс Кэннон, где каждая категория, по-видимому, означала особую стадию жизни звезды. Пикеринг не настаивал на том, чтобы систему приняли. Он предвидел, что будет еще много споров, прежде чем комитет, не говоря уже о «Солнечном союзе» в целом, достигнет консенсуса по классификации. Пока он просто хотел познакомить коллег с той системой, которой владел лучше всего, и выслушать их идеи, что делать дальше.

Первый выступавший, заместитель директора обсерватории Маунт-Вилсон, Уолтер Сидни Адамс, решительно высказался в пользу системы Дрейпера. Последовавшее обсуждение вскоре показало, что большинство участников разделяет его одобрение. «К моему удивлению, равно как и всех прочих, – отмечал Пикеринг в дневнике, – нашу систему одобрили практически все, так что вместо попыток заменить ее она встретила самую мощную поддержку, какую я только мог пожелать».

Глава девятая Закономерность мисс Ливитт

В обратном поезде на восток в Бостон не было зарезервированных вагонов для астрономов, и у Пикеринга практически отсутствовала возможность заниматься политикой. Тем не менее между Сан-Франциско и Денвером ему удалось провести краткую встречу с двумя членами своего нового Комитета по классификации звездных спектров. Вместе они составили опросник для выяснения мнений коллег о преимуществах и недостатках дрейперовской системы. Хотя комитет единодушно одобрял классификацию Дрейпера, некоторые хотели модифицировать ее в той или иной мере, прежде чем официально принимать на следующем заседании «Солнечного союза», которое должно было состояться через три года в Бонне.

Прелесть дрейперовской номенклатуры заключалась в полноте данных. Гарвардские каталоги Мемориала Дрейпера содержали более 30 000 звезд, чем не могла похвастаться ни одна другая классификация. То, что огромное количество звезд вписывалось в сравнительно малое число классов, подтверждало работоспособность системы. Ее уровень сложности был удовлетворительным компромиссом между минимализмом Секки и скрупулезностью мисс Мори. Более того, она полностью основывалась на наблюдаемых различиях, не отстаивая ту или иную теорию.

Отказ от теоретизирования был для Пикеринга с самого начала делом принципа. Однако к 1910 году молодых астрофизиков стала раздражать нехватка теории. Идеальной системе классификации следовало быть достаточно строгой, чтобы задавать направление новым исследованиям, но достаточно гибкой, чтобы вмещать противоречивые идеи насчет динамики, распределения и эволюции звезд.

В ноябре секретарь комитета Фрэнк Шлезингер из Аллеганской обсерватории в Пенсильвании разослал опросник, составленный при его участии в поезде. Его получили все 15 членов комитета и примерно столько же человек, не входивших в комитет, но выбранных по причине их серьезного интереса к классификации или опыта в этой сфере – в первую очередь Энни Кэннон, Вильямина Флеминг, Антония Мори и Эйнар Герцшпрунг, тот самый датский астроном, который так приветствовал подход мисс Мори.