Стена Бурь

– Ваше высочество, – почтительно произнес тот, преклонив колени и стукнувшись лбом о палубу.

– Почему ты это сделал? – спросила Танванаки со спины Корвы.

– Вода течет сверху вниз, – ответил Нода Ми. – А вот люди, напротив, всегда стремятся подниматься с мест низших на места возвышенные.

Принцесса кивнула.

– То, что ты сделал сегодня для льуку, не будет забыто, – сказала она, а потом обратилась к собравшимся встречать ее танам. – Спасите из воды, кого сможете, и приготовьтесь к отступлению.

– Но имперские воздушные корабли уничтожены! – запротестовал Нода Ми. – Да и морских судов у нас больше, чем у них.

Танванаки покачала головой.

– Даже если нам удастся прорваться через флот дара, предстоит еще сражаться на суше, не имея поддержки с воздуха.

– Но их сухопутная армия насчитывает всего лишь несколько сотен воинов, а сам Гинпен беззащитен!

– Это наверняка уловка, – возразила Танванаки. – Я пролетела над Гинпеном и несколько раз атаковала при помощи Корвы, но почему-то никто не поспешил тушить огонь. Означает это только одно: дара приготовили нам очередную ловушку. Я не повторю ошибки, которую совершил отец по причине своей самоуверенности.

Печальный гул костяной трубы объявил отступление, таны и воины льуку, без меры устрашенные подвигами бессмертной Гин Мадзоти, повиновались приказу принцессы беспрекословно.

Если Гин Мадзоти была в состоянии видеть с того берега Реки-по-которой-ничто-не-плавает отход флота льуку, она наверняка радостно улыбалась. Даже после того как сама она погибла, ее репутация охраняла Дара.

Гинпен горел, и защитников у него действительно не было. И тем не менее этот пустой город сумел испугать неустрашимую принцессу льуку.

* * *

– Поскольку обе стороны взывали к нам, не стоит ли прояснить, кто из нас вмешивался в противостояние дара и льуку?

Этот, как всегда насмешливый, голос принадлежал Тацзу – или, быть может, его теперь следовало называть Пэтен-Луто-Тазцу?

Другие боги тоже заговорили, но никто из них прямо не ответил на его вопрос.

– Я не стал бы тратить время на омерзительную саранчу, но дать смертным дар шелкокрапинной силы – то был воистину смелый шаг. Опять же, не против буквы правил, но очень близко к этому.

– Смертные сами разгадали этот секрет. Руфидзо и Киджи лишь учили и направляли их, не более того. По сути говоря, ты можешь признать, что и сам приложил к этому руку, когда много лет назад ударил Дзоми молнией. Зато у меня вызывает вопрос решение разжечь в Ноде Ми самые подлые амбиции.

– Если мы намерены принимать жертвы от льуку, то… У меня до сих пор просто в голове не укладывается, что они сделали нас двумя сторонами одной монеты, отчего мне теперь приходится спорить с самим собой.

– Поверь, меня сие огорчает не меньше твоего, хотя, полагаю, в некотором роде это имеет смысл. Шанс и выбор не всегда так уж просто отличить друг от друга.

– Народ Дара меняется, братья и сестры. Льуку никуда не уходят.

– Смертным придется определиться, как жить с этим. Да и нам тоже.

– Терпеть не могу, когда мы приходим к согласию.

– Не стану утверждать, что готов спорить с тобой по этому вопросу.

Глава 61 Посланец издалека

Где-то в море, между Руи и Большим островом, двенадцатый месяц двенадцатого года правления Четырех Безмятежных Морей

Два маленьких посыльных воздушных корабля парили друг рядом с другом, двери их гондол были распахнуты.

В одной сидела пэкьу Вадьу, также известная как Танванаки, правительница Руи и Дасу, протектор Дара, консорт императора Такэ.

А в другой – императрица Джиа, регент Дара.