Стенающий колодец

Затем Палмер говорит: «А где Уорби?», тут они увидели, что отец сидит на ступеньке, и подошли к нему. Он уже пришел в себя и утирал пот со лба. Палмер помог ему подняться, что меня очень обрадовало.

Я не слышал, о чем они говорили: было слишком далеко. Но мой отец указал на северный вход в неф, а Палмер с Хенслоу оба выглядели очень удивленными и испуганными. Вскоре отец с Хенслоу ушли, а остальные стали поспешно класть плиту обратно и замазывать ее цементом. И, когда часы пробили двенадцать, собор открыли вновь, и мы побежали домой.

Мне очень хотелось узнать, отчего мой бедный отец так сильно расстроился. Когда я пришел домой, он сидел на стуле и держал бокал со спиртным, а мама с тревогой смотрела на него. Я не выдержал и выложил, где я был. Но он не рассердился.

«Так ты там был? А ты видел это?»

«Я все видел, папа, – сообщил я. – Только не понял, откуда раздался этот шум».

«Ты не видел, что сбило декана с ног? – говорит он. – Что вылезло из могилы? Нет? Слава Богу».

«А что там было, папа?» – спросил я.

«Да ну, ты должен был это видеть, – говорит. – Разве не видел? Вроде как человек, только весь в волосах и с двумя огромными глазами?»

Тогда он мне больше ничего не рассказал, а позже отказывался отвечать на все расспросы – по-моему, ему было стыдно, что он так сильно тогда испугался. А когда я стал взрослым, он часто вспоминал эту историю и вечно повторял одно и то же: «Он был черный, весь в волосах, с двумя ногами, а в глазах его горел огонь».

Вот вам рассказ об этой гробнице, мистер Лейк. Посетителям мы его не рассказываем. И я буду вам очень обязан, если вы тоже станете молчать до тех пор, пока я не умру. Я думаю, что Эванс, если вы его спросите, согласится со мной».

Вот такой вот произошел случай. Но прошло уже двадцать лет, и над Уорби, и над Эвансом растет трава, поэтому мистер Лейк с легкостью передал свои записи, датируемые 1890 годом, мне. Он добавил к ним набросок гробницы и копию надписи на металлическом кресте, который был установлен за счет доктора Лайелла в центре северной стороны. Она заимствована из Вульгаты, Исаия 14, и состоит всего из трех слов:

Іві Cubavit Lamia[20]

История об исчезновении и возникновении

Письма, которые я публикую, были недавно присланы мне человеком, которому известен мой интерес к рассказам о сверхъестественном. В достоверности их сомневаться не приходится. И бумага, и чернила, да и внешний их вид целиком свидетельствуют о том, что дата, приведенная в них, абсолютно верна. Единственное, что невозможно по ним установить, это личность адресанта. Он подписывается лишь инициалами, и, так как конверты от писем не сохранились, неизвестной остается фамилия и адресата, который, по всей видимости, являлся женатым братом автора писем. Другие предварительные объяснения, я думаю, необязательны. К счастью, все становится ясным сразу из первого письма.

Письмо I

Грейт Крисхолл. 22 декабря 1837

Дорогой мой Роберт!

С огромным сожалением из-за того, что упускаю возможность весело провести время, и по причине, узнав которую ты станешь переживать вместе со мной, пишу тебе, дабы сообщить, что вынужден отказаться составить тебе компанию на Рождество; но ты согласишься со мной, что я обязан так поступить, когда узнаешь, что несколько часов назад я получил извещение от миссис Хант из Б. о том, что наш дядя Генри внезапно и загадочным образом исчез, посему она умоляет меня немедленно прибыть туда и присоединится к поискам. Несмотря на то что я, да думаю, и ты видели его крайне редко, полагаю, что к подобной просьбе нельзя отнестись легкомысленно. Таким образом, я собираюсь ехать в Б. первым же почтовым поездом.

К вечеру я буду уже на месте. В доме приходского священника я не хочу останавливаться, поэтому пиши мне на адрес гостиницы «Королевская голова». Прилагаю чек на небольшую сумму, которую потрать, пожалуйста, на подарки своим детям. Буду писать тебе каждый день (если мне придется пробыть здесь долго), и не сомневайся, что, как только все прояснится, я тут же приеду к вам. В распоряжении у меня осталось лишь несколько минут.

Сердечно поздравляю вас всех, крайне сожалею, поверь, твой любящий брат,

У. Р.

Письмо II

«Королевская голова». 23 декабря 1837

Дорогой мой Роберт!

Первое, что хочу сообщить тебе, что новостей о дяде Г. до сих пор нет, и посему тебе, кажется, придется отказаться от мысли – не стану говорить от надежды, – что я все-таки появлюсь на Рождество, тем не менее я буду думать о тебе, и прими мои наилучшие пожелания в этот воистину праздничный день. Проследи за тем, чтобы мои племянники и племянницы не истратили ни единой гинеи, отложенной на подарок мне.

С той поры как я здесь нахожусь, я не перестаю винить себя в том, что воспринял историю с дядей Г. несерьезно. Из разговоров местных жителей я пришел к выводу, что надежда на то, что он еще жив, ничтожно мала, но злой ли чей умысел заставил его покинуть нас или Божье провидение, мне не известно. Привожу тебе факты.