Стенание

– Тогда ты не должен был их во все это втягивать, – сказал Гай. – Извини, но я так думаю. – Он пристально посмотрел на меня. – Это имеет какое-то отношение к королеве?

– Почему ты спрашиваешь?

– Вижу по твоему лицу, что имеет. Знаю, ты питаешь к ней непомерную привязанность. Я замечал, как ты печалился в последние месяцы, беспокоился, что ее величество страдает. Но ты не должен из-за этого подвергать опасности себя, а уж тем более тех, кто на тебя работает.

– Интересно, почему? – резко ответил я. – Потому что ты считаешь ее еретичкой?

– Нет, – возразил Малтон, – потому что она королева, а, как справедливо заметил Уайетт, «вокруг тронов всегда слышны раскаты грома». Определенно поэт имел в виду трон нашего короля, – добавил он с горечью.

Я промолчал.

– А тот человек, о котором ты спрашивал, итальянец Гуерино Бертано, он тоже имеет к этому отношение? – спросил врач.

Я вспомнил, что Дэниелс и Кардмейкер тоже упоминали его в трактире, и серьезно ответил:

– Не произноси этого имени, Гай, раз уж ты так ценишь свою безопасность.

Мой друг криво усмехнулся:

– Видишь, ты даже меня косвенно впутал во всю эту историю. Подумай о моих словах, Мэтью. Мне не хочется снова лечить Барака и Николаса от чего-нибудь пострашнее. И тебя тоже, – добавил медик уже мягче.

Обуреваемый противоречивыми чувствами, я поехал в Тауэр. Гай был прав: это моя личная привязанность к королеве толкнула меня на этот путь, а теперь события нарастали как снежный ком, принимая все более опасный оборот. Но теперь я уже не мог отойти в сторону, даже если бы и захотел. Те два человека в трактире знали мое имя.

Впереди виднелся Тауэр-Хилл[21], где закончили свои дни на эшафоте лорд Кромвель и многие другие, а дальше сам Лондонский Тауэр – ров, высокие белые стены, а за ними огромная квадратная глыба Белой башни, в чьи ужасные темницы я ненадолго угодил пять лет назад в результате заговора Рича и Билкнэпа.

Лорд Парр уже дожидался меня у Средних ворот, верхом. К моему удивлению, на другом коне рядом с ним сидел молодой Уильям Сесил, а слуги в ливреях королевы держали лошадей под уздцы. Сесил был в мантии юриста, а Парр – в легком зеленом камзоле с разрезами на плечах, так что была видна малиновая шелковая подкладка. Он нюхал ароматический шарик, висевший на золотой цепочке у него на шее, чтобы перебить тяжелый запах изо рва.

– Мэтью! – поприветствовал меня старый лорд, впервые за все время назвав по имени, и его голос теперь звучал гораздо вежливее, чем при нашей последней встрече. – Я взял с собой мастера Сесила, чтобы мы могли обменяться новостями.

– Извините за опоздание, милорд, но у меня произошла стычка с людьми, убившими Грининга…

Наклонившись с седла, дядя королевы в нетерпении спросил:

– Злодеев удалось схватить?

– Нет, но при попытке их задержания Барак и мой ученик были ранены. Мне пришлось отвести обоих к врачу.

– Расскажите, что случилось.

Я покосился на Сесила.

– Уильям все знает, – сказал лорд Парр. – Мы с королевой решили, что ему можно доверять, и он организовал розыск среди радикалов, а также расставил соглядатаев в порту.

Я подробно поведал им о стычке с Дэниелсом и Кардмейкером и о том, что эти двое, похоже, знали, кто я такой, и, несомненно, упомянули имя Бертано. Также я сказал, что, по словам Николаса, обрывок кружевного рукава принадлежал Уильяму Стайсу, у которого, согласно описанию вышивальщика, не хватало половины уха; именно этот человек участвовал в первом покушении на Грининга и пытался подкупить юного пажа Гарета Линли.

– Боюсь, мои успехи значительно скромнее, – сказал Сесил. – Увы, я так и не обнаружил никаких следов – ни трех пропавших товарищей Грининга, ни стражника Лимана. И хотя все четверо имели друзей среди религиозных радикалов, они не входили ни в один из известных кружков. Похоже, Грининг и остальные создали свой собственный.

– Думаю, это так, – согласился я.

Лорд Парр хмыкнул:

– Видит бог, этих кружков хватает, и постоянно появляются все новые, прямо под носом у Гардинера. Может быть, есть даже объединения анабаптистов. Один из тех людей – голландец, а всякие вредители прибывают как раз оттуда, ну и еще из Германии.

– А что насчет Бертано? – спросил я лорда Уильяма.

– В итальянском торговом сообществе не знают этого человека. Мы подняли документы, но такой фамилии у них в списке нет.

– Он мог тайно проникнуть в страну, – заметил Сесил.

– Не исключено, – кивнул Парр. – Или вообще изначально жить в Англии. – Он посмотрел на Тауэр. – Ну, Мэтью, нам надо зайти внутрь. Лошадей примут у ворот. Мы и так уже достаточно задержались. – Старый лорд повернулся к Сесилу. – Вот, Уильям, будет вам работа, Шардлейк узнал еще три имени: Дэниелс, Кардмейкер и Стайс. Займитесь теперь поисками этих людей. – Он наклонил голову. – Только тихо, не поднимая лишнего шума.

Молодой юрист с серьезным видом кивнул и поехал прочь.

– Очень смышленый парень, – одобрительно заметил лорд Парр, погладив бороду. – И осмотрительный.

– Вы всё ему рассказали? – уточнил я.