Стенание

– Откуда Лиман узнал, когда в покоях королевы наверняка никого не будет?

– Во дворце строго соблюдают определенный распорядок, сэр. Слуги приходят и уходят в одно и то же время. Если королеву вызвали к королю, как часто бывает по вечерам, ее личная прислуга сопровождает свою госпожу, и вскоре в покоях ее величества никого не остается. Была моя смена, но я числился в резерве, а не стоял у дверей. Мы договорились с Лиманом, что я останусь в караулке, через которую вы сейчас проходили, и, если королеву вызовут куда-то, он тотчас сообщит мне. Тогда я займу его место, а он на несколько минут сбегает внутрь, в галерею. Это останется незамеченным. В караулке всегда кто-нибудь находится в резерве, на случай если кому-то из стражников станет плохо или невтерпеж облегчиться. А в эти часы, если королева ушла к королю, то и в приемной тоже никого не бывает. Так обстояло дело и в тот вечер.

– Продолжай.

Годжер тяжело вздохнул:

– Незадолго до девяти Лиман пришел в караульное помещение. Я был там один. Помню, какое у него было решительное лицо. Он кивнул мне: это был условный сигнал. Тогда мы вместе пошли в приемную, я занял место у двери, а он проскользнул внутрь. Я ждал у двери – и должен сказать, весь аж взмок.

– Ты небось принял на грудь? – предположил я.

– Совсем немного, сэр, для храбрости. Но я простоял всего минуту, как вдруг пришла миссис Оделл. Я попытался задержать ее…

– Знаю, – кивнул я. – Ты сделал вид, что ее имени нет в списке, а когда горничная стала настаивать, то громко заявил, что во всем должен быть порядок, – не иначе, чтобы предупредить Лимана. Она рассказала мне. И тогда у меня впервые возникло подозрение.

Годжер повесил голову:

– Лиман, наверное, спрятался где-то, когда Мэри Оделл проходила мимо. А потом вышел.

– Он что-то вынес?

– Нет, я ничего не видел.

Я подумал, что рукопись была такого размера, что вор вполне мог спрятать ее в просторной одежде. И тут я вдруг разозлился:

– А что, если бы Лиман оказался ненормальным? А вдруг бы на самом деле он собирался убить королеву, которую ты поклялся защищать? Что тогда, мастер игрок?

Захария снова повесил голову и с несчастным видом проговорил:

– Мне нечего ответить, сэр.

Я подошел к двери. Митчелл ждал снаружи. Я впустил его и рассказал обо всем, что узнал от Годжера, – оба, конечно, думали, что речь идет об украденном перстне.

– Похоже, вы получили ответ, сержант Шардлейк, – уныло сказал Дэвид.

– А толку-то? Хотелось бы заполучить еще и Лимана, – грубовато ответил я. – Сейчас я доложу лорду Парру. Пока что помалкивайте о том, что произошло. У вас есть, где его держать? – Я кивнул на арестованного.

– Конечно. Мерзавца следует немедленно посадить в тюрьму за участие в заговоре с целью кражи и за то, что подверг опасности королевскую особу.

– Это должен решить лорд Парр, – твердо сказал я.

Митчелл встал, схватил несчастного стражника и вытолкнул его в прихожую, после чего вернулся и снова понуро сел за стол.

– Я хочу, чтобы происшествие держалось в тайне, пока вы не получите дальнейших распоряжений, – объяснил я ему.

– Отдаю себя в руки ее величества. Я в ответе за то, что Лиман скрылся. – Начальник стражи покачал головой. – Но войдите и в мое положение, это так тяжело: иногда приходится брать на службу молодых сельских джентльменов, потому что их отцы имеют связи… А последние месяцы были просто ужасны. Все эти слухи… Три года я верно служил королеве, но с весны не знал, не получу ли вдруг приказ арестовать ее.

Я ничего не ответил, поскольку не испытывал к Дэвиду сочувствия. Как бы хорошо ни была организована охрана, сколь бы строго там ни соблюдалась дисциплина, одно-единственное упущение – и все, защита сломана. Человек, который занимает такую должность, не имеет права на ошибку.

– Расскажите мне еще про Лимана, – попросил я напоследок.

– Его отец владеет землями в Кенте. Он дальний родственник Парров через их кузенов Трокмортонов, один из которых как раз и ходатайствовал за него. В позапрошлом году я беседовал с Майклом и подумал, что он нам вполне подходит. Как джентльмен, он имел хорошую боевую подготовку и был рослым, красивым молодым парнем, хорошо воспитанным, хотя даже тогда меня поразила его излишняя серьезность. И набожность: он сказал, что его больше всего интересует изучение религии. Но в ту пору принадлежность к реформаторам еще не была помехой. – Начальник охраны вздохнул. – И целых два года он был хорошим, преданным своему делу стражником. Никаких намеков на скандалы, разве что пару раз ему пришлось сделать внушение, чтобы не проповедовал среди товарищей, поскольку тех это раздражало. А в этом году я прямо предупредил Майкла, что такие разговоры становятся опасными. – Митчелл перегнулся через стол. – Вот уж от кого не ожидал ничего подобного, так это от него – устроить заговор, чтобы украсть у ее величества драгоценность! Сам Лиман не богат, его родители бедные, но знатные люди и приходятся дальней родней королеве. Они были в восторге, что их сын получил такую должность. Интересно, откуда он мог взять десять соверенов, чтобы подкупить Годжера?

– Не знаю.