Стенание

Барак и Овертон дожидались меня дома, попивая пиво на кухне.

Спешно покидая Хэмптон-Корт, я нанял лодку: длинная вереница лодочников дожидалась на причале пассажиров, чтобы доставить их обратно в Лондон по окончании празднеств. Я спросил перевозчика, не первым ли уезжаю, и он ответил, что один из его товарищей взял пассажира несколько минут назад. Когда мы поплыли вниз по реке, я увидел чуть впереди другую барку, на корме которой сидел человек в сером камзоле и шапке. Я попросил своего лодочника не спешить, якобы желая насладиться прохладным вечерним воздухом, а на самом деле просто хотел дать Стайсу скрыться из виду. Река была спокойна, нарушаемая веслами водная гладь сверкала в лучах заходящего солнца, а над водой жужжали насекомые. «Правильно ли я поступаю? — спросил я себя и ответил: — Да, правильно, потому что это истинный хозяин Стайса отдал приказ убить анабаптистов, и это он похитил „Стенание грешницы“. Так что, может быть, в конце концов мне удастся разыскать книгу».

К сожалению, никаких новостей о Тимоти не было. Барак, который весь день оставался в доме, принял нескольких посетителей, утверждавших, что они якобы знают, где мальчик, но хотят получить вознаграждение вперед. Однако у Джека с такими аферистами разговор был короткий. Я поблагодарил его и Николаса за усилия, сказав себе, что в последующие несколько часов должен прогнать из головы мысли о Тимоти и сосредоточиться совсем на другом.

Посмотрев на Барака и Овертона, я снова задумался, правильно ли поступаю. Я делал это ради королевы и ради убитых, но также и для себя, потому что хотел получить ответы на свои вопросы. Мои сотрудники снарядились на опасное дело: Николас опоясался мечом, и Джек тоже взял меч. Оба хорошо знали, как обращаться с оружием.

Я рассказал им, что видел Стайса в Хэмптон-Корте, и сообщил о том, что сказал мне лорд Парр. А потом еще раз уточнил:

— Вы уверены, что хотите ввязываться во все это?

— Теперь — тем более, — ответил Барак. — Без Броккета это наш последний шанс.

— Что ты сказал Тамазин? — спросил я его.

Джеку стало неловко.

— Что вечером мы продолжим поиски Тимоти.

— Лично я рад возможности поквитаться с этим негодяем, который меня похитил, — сказал Николас. — Но, сэр, если мы схватим Стайса, то что будем с ним делать? Отвести его ко мне, как Лимана, нельзя: сегодня мои соседи-студенты дома.

— Я думал об этом. Будем держать Стайса в том же доме до утра, допросим сами, а потом передадим лорду Парру.

— Уж я заставлю мерзавца говорить, — холодно пообещал Барак. — Мне и не таким приходилось языки развязывать.

«Да уж, — подумал я, — ты здорово в этом поднаторел на службе у Кромвеля».

— А вы уверены, что Стайс будет один? — спросил Овертон.

— Я велел Броккету написать, чтобы он, как всегда, пришел один. И человек лорда Парра, наблюдавший за домом, сказал, что Стайс однажды заходил туда без спутников.

— Я попросил одного человека, помогавшего мне в поисках Тимоти, походить туда-сюда по той улице и доложить мне, — сказал Джек. — Я не рискнул идти сам, опасаясь, как бы Стайс не узнал меня. На этой улице много недавно построенных небольших домиков с просторным крыльцом, никакого сравнения с Нидлпин-лейн. Так что мы вполне можем спрятаться неподалеку и наблюдать до девяти, пока Стайс не войдет внутрь.

— Очень хорошо, — кивнул я и выглянул в окно.

Уже было довольно темно. В Хэмптон-Корте сейчас, наверное, танцуют во дворе при свете факелов, подумалось мне, а из королевского шатра доносятся звуки веселья. Я знал, что в следующие дни планируется еще несколько пиров и выездов на охоту. Королева тоже будет там. Потом мне в голову снова пришли мысли о Тимоти, который вторую ночь подряд проводит один на полных опасностей лондонских улицах. Но я взял себя в руки.

— Выходим сейчас, — сказал я. — Но помните: Стайс такой человек, который ни перед чем не остановится.

— Удача благосклонна к тем, на чьей стороне честь и справедливость, — сказал Николас.

— Если бы это было так, — скептически отозвался Барак.

По тихим безлюдным улицам мы шли к Смитфилдской площади. К счастью, день сегодня был не базарный, и большое открытое пространство выглядело молчаливым и пустынным. Мы спустились по Литтл-Бритн-стрит, прошли вдоль больницы Святого Варфоломея, а потом свернули в какой-то широкий переулок, застроенный респектабельными новыми двухэтажными домами, по большей части с застекленными окнами, а не со ставнями и с просторными крылечками. За окнами тут и там мерцали свечи, но один дом оставался полностью погруженным в темноту, и Барак махнул рукой в сторону его крыльца. Я надеялся, что хозяин не вернется внезапно — а то еще подумает, что его решили ограбить.

Джек указал на здание на противоположной стороне переулка, чуть ниже:

— Вот он. Там над крыльцом большая тюдоровская роза, как и говорил Броккет. Можете сами убедиться.

Я посмотрел: дом со ставнями, без стекол в окнах, ставни закрыты. Вокруг стояла тишина. Перед уходом я взглянул на маленькие часы у себя в гостиной — сейчас, наверное, было уже полдевятого.