Стэнли Кубрик. С широко открытыми глазами

Вскоре мы выяснили, что нам нужно: два теплых пальто. На территории вокруг фабрики было очень холодно. Там было намного холоднее, чем в Чайлдвикбэри, возможно потому, что фабрика находилась за городом рядом с изгибом Темзы. Наполовину разрушенные здания не защищали от ветра, он свистел в трещинах и дырах в цементе, а земля была покрыта слоем наста, который хрустел под нашими ногами. Через пять минут пальцы Мартина настолько окоченели, что он не мог настроить фокус камеры. Наши уши и носы тоже начали замерзать, поэтому мы сбежали в фургон, чтобы немного согреться. Пока мы молча ели наши сэндвичи, мы думали о том, что нам надо купить, чтобы закончить работу. В следующие дни работы в Бектоне мы надевали толстые куртки с подкладом и меховыми капюшонами, шерстяные перчатки, шарфы и шапки. Закутанные так сильно, мы были похожи на двух жирных эскимосов.

Ветер приносил токсичный, вонючий запах развалин со старой фабрики. Серная пыль застревала в нашей одежде и заставляла наши глаза слезиться. Стэнли попросил нас быть аккуратными. Он настоял на том, чтобы мы носили белую спецодежду под куртками и чтобы мы ни в коем случае не снимали защитные маски. Несмотря на это, грязь и химическая вонь, которая шла от земли, была достаточным для нас предупреждением.

Примерно месяц мы ездили в Бектон каждое утро, нагруженные камерами, сэндвичами и утепленными куртками. Иногда выпадала пара солнечных дней, снег начинал таять, а температура становилась более или менее сносной. Однажды мы остались дома на день из-за ветра и дождя, наполненные облегчением от того, что нам не надо ехать в Бектон и справляться с жесткими условиями, которые нас там ждали. На самом деле, когда мы вернулись туда на следующий день, температура воздуха была настолько низкой, что мы не смогли пробыть на улице больше часа и были вынуждены спрятаться в соседних кафе. Мартину приходилось фотографировать абсолютно все: от зданий до стен, от белых булыжников до прутьев ржавого металла, торчащих из земли. Он говорил мне, куда становиться на фотографии, а я держал в руках двухметровую рулетку, чтобы потом можно было вычислить высоту зданий по фото. Он также фотографировал прилегающие к фабрике окрестности, чтобы Стэнли мог знать, что находится вокруг, например, современные здания на окраинах Лондона, которые маячили на горизонте здесь и там. Я ходил от одного здания к другому, волоча за собой рулетку, чтобы измерять расстояния. Потом я выкрикивал измерения Мартину, а он их записывал в блокнот. Ему надо было отрисовать полный план площадки, потому что у Стэнли не вышло получить его от компании-владельца.

Когда Стэнли в первый раз пришел посмотреть площадку, он захотел защитить себя от токсичной пыли, но отказался надевать один из белых костюмов, которые мы носили, потому что в нем не было карманов. Так что пришел он в своей обычной одежде, в своей толстой темной стеганой куртке, которая защищала от холода, он посмотрел на меня вопросительно, ожидая, что я найду решение проблемы с пылью. Я взял два мусорных пакета, обернул их вокруг его ног и зафиксировал их при помощи липкой ленты. Бульдозеры из демонтажной фирмы перестали работать и ждали инструкций от Стэнли, какие здания нужно снести. Три кирпичные башни, которые возвышались над горизонтом в одном из концов фабрики, были приговорены. Они были дымовыми трубами доменных печей. Отряд подрывников начал носить динамит небольшими партиями. Стэнли озадаченно смотрел на них, пока они готовили провода и детонаторы.

– А вы уверены, что они не упадут на бок? – озвучил он вопрос, который всем нам пришел в голову. – Эмилио, – прошептал он, – где ты припарковал «Мерседес»?

– Вы готовы, мистер? – спросил глава отряда подрывников у Стэнли.

Тот после секундного колебания дал добро.

Мы услышали небольшой взрыв, сопровождаемый треском других взрывов, потом на мгновение все стало тихо. В следующее мгновение верхушка одной из башен начала разрушаться; остальные последовали за ней спустя несколько секунд. Они падали вертикально, как будто кто-то внезапно выкопал гигантскую яму под ними, и земля молча поглотила их.

– Невероятно! – воскликнул Стэнли, когда пыль начала оседать.

После этого в ход пошел художественно-постановочный департамент. Рабочие использовали бульдозеры и грушу для сноса зданий, чтобы убрать руины и сровнять с землей части зданий, которые по-прежнему не были разрушены. Они использовали небольшие заряды динамита, чтобы симулировать дыры от пуль в некоторых стенах. Фотографии фасадов зданий, которые сделал Мартин, хорошо отражали положение дверей и окон. Их использовали для трансформации Бектона в азиатский город. Художник-постановщик покрыл фотографии прозрачной лентой, чтобы можно было рисовать белыми и черными карандашами декорации на каждом здании. Фотографии были куда лучше эскизов: это было быстрее, оперативнее и точнее. Это было блестящим решением.