Степь. Кровь первая. Арии (СИ)

На полнолуние через восемнадцать седмиц от зачатия, что, примерно, соответствует концу ноября, гуляли девичьи праздники, что слыли Веденскими. Эта точка на временной шкале для беременных ознаменовалась как половина беременного пути. Время видений - знаков судьбы, знаков будущего. Внимательны были к любой мелочи. Наблюдали за звёздами, полётом птиц и поведению зверей, следили за облаками, слушали ветер и особенно воду. Особо девки выискивали в это время соек - небольших птичек с ярким оперением, хохолком на голове и длинным хвостом. Сойка - лесная птица, которая известна тем, что подражает пению других птиц. Может воспроизводить и другие звуки - от стука топора до человеческого голоса. Если сойка в это время прилетит к куту и начнёт кричать - это добрый знак. Услышав этот призыв надо обязательно следовать за птицей. Сойка непременно поведёт дорогой к счастью. Девки как одна верили в это безоговорочно. Сойку в народе называли вещуньей. У такой птицы на крылышках расположены маленькие зеркала, в которых можно видеть своё будущее. Зловредные нежити прекращают осаждать поселения и куда-то пропадают с земли на всю зиму. Девки собирались вместе в одном кутов, накрывали столы, приглашали в гости парней. Посиделки продолжались до рассвета и сопровождались "похабными" играми. Взрослые тоже ходили друг другу в гости, только в приделах своего баймака и рода. Ходили от жилища к жилищу и пьянствовали целую седмицу. Кроме того, пекли лепёшки с солью и носили их в загон, где подкармливали стадо - наделяя их здоровьем и прося Святую Троицу защиты от волков.

Зорька огляделась в сумрачном свете очага и пары лучин. Такой большой землянки она что-то не припоминала. Тут же и пацаны Девяткины были. Все стояли в разных местах землянки и молча улыбались, смотря на Зорьку. Вот Краснушка с красным носом, вот Елейка, не то совсем исхудала, не то просто высохла, вот Малхушка, всё такая же жирная, ни капельки не изменившаяся. А за ними среди кутырок, она вдруг увидела Сладкую и с ней маму, причём вели они себя, как маленькие дети, сидя на полу и играя в куклы. "Они-то, что тут делают на нашем празднике? - в недоумении высказалась Зорька. Тут третья кутырка, что с ними играла, повернулась и Зорька ахнула. Это была Хавка, которая скривив и так вечно сморщенное лицо, громко и злобно рявкнула:

- Во! Явилась, у девки щель оволосилась. Чё стоишь, рот разявила? - и указывая тощей ручонкой куда-то в сторону, добавила, - вишь, Чуров столб совсем упал, поди подымай, давай.

Зорька улыбнулась. Она прекрасно была осведомлена о каком "чурове столбе" идёт речь. Это была одна из разновидностей молодёжных игр зимнего периода с явным сексуальным антуражем. Она очень была рада всех их видеть. Какое-то удовлетворяющее спокойствие разлилось по всему телу. Хоть играться в эти детские игры ей уже как повидавшей жизнь молодухе не хотелось, но тем не менее всё же посмотрела в ту сторону, куда указывала вековуха. Там прижатый к стене, спрятанный шкурой с ног до головы стоял Неупадюха. Почему Неупадюха? Да потому, что через проделанную в шкуре дырку свисал его огромный уд, который каждая девка Нахушинского рода вид узнает. Для этих игр пацаны только Неупадюху и использовали. Она подошла к "упавшему Чурову столбу", улыбнулась, услышав, как за шкурой шумно задышал Неупадюха. Тут лицо опять зачесалось, и Зорька припала левой стороной к шкуре, начав об неё тереться. От этой процедуры приятная нега разлилась по всему телу. Неожиданно для самой себя, она почувствовала вязкий, тягучий свет Славы, потёкший от неё в разные стороны. Она даже видела его, как тот просачивается через шкуру к Неупадюхе. Зорька ещё потёрлась щекой о шкуру и издевательски тихо, возбуждающе ласково, чуть с хрипотцой от наигранного наслаждения произнесла:

- Неупадюха. Ну, чё ты "упадюхой -то" заделался?

В ответ из-за шкуры раздался не то короткий стон, не то протяжное сглатывание...

- Заря, мать твою, прекрати, - раздался вопль отчаяния откуда-то из далека, как будто какая-то баба орала со двора землянки.

Всё вокруг резко пропало. Землянка, её подруги, бабы с мамой, вообще всё. Пропала радость, лёгкость и взамен им навалилась жуткая головная боль, жжение левой половины лица, текущие слёзы и не человеческая тяжесть во всём теле. Она осознала, что где-то лежит и что ей холодно. Всю трясло. Веки были настолько тяжёлыми, что никакой силой не открывались. Она пыталась, очень, но ничего не выходило. Наконец правый глаз открылся узкой щелью, но кроме тусклого света она ничего разглядеть не могла. Мешали слёзы, заполнившие глаз и не желающие вытекать. Она попыталась наклонить голову на бок и это ей с трудом, но удалось. Голова качнулась и завалилась на право. Слеза вытекла по щеке, но вернуть голову в исходное состояние она уже не смогла. Зорька увидела маленькую, буквально крошечную землянку. Нет, даже не землянку, а нору какую-то. Нора была завалена сеном, на котором, похоже, она и лежала. Было душно, но при этом очень холодно, как в леднике.