Читаем Степан Бандера в поисках Богдана Великого полностью

В феврале 1940 года он создал Революционный провод ОУН, и ее II Большой сбор в апреле избрал его проводником, утвердив первым заместителем Я. Стецько, вторым – Н. Лебедя.

В июле 1941 года Бандеру и Стецько арестовало гестапо. Во главе ОУН встал амбициозный Николай Лебедь, которого заменило Бюро Провода из трех человек – Р. Волошина, Д. Маевского и З. Матлы, замененного после ареста Р. Шухевичем, ставшим командующим УПА и руководителем УГОС. Вся борьба ОУН и УПА велась под флагом Степана Бандеры, сидевшего в Заксенхаузене.

В сентябре 1944 года Бандера скрылся от гестапо в Баварии и Шухевич сразу же признал его политическим руководителем ОУН. Бандера хотел нелегально выехать на Украину, но было ясно, что НКВД его возьмет, и тогда он создал Заграничные Части ОУН, которые, как и краевой провод на Западной Украине Шухевича, подчинялись ему.

Первая послевоенная Чрезвычайная Альпийская Конференция ОУН 1947 года утвердила Степана Бандеру проводником всей ОУН. В дальнейшем часть руководства Организации Украинских Националистов создало оппозицию во главе с Львом Ребетом и его женой, ориентированную на богатые Соединенный Штаты Америки. Бандера с товарищами продолжал сотрудничать с Англией, не требовавшей от него подчиняться Александру Керенскому. На Второй Чрезвычайной конференции ОУН в августе 1948 года Степану Бандере благодаря далекой поддержке Романа Шухевича с трудом компромиссом удалось предотвратить раскол ОУН и временно исключить из нее Л. Ребета.

Степан Бандера оставался руководителем всей ОУН до 22 августа 1952 года, когда после лживой радиограммы Охримовича – Кука – НКВД – МВД, требовавшей его ухода, сам ушел в отставку с поста проводника ОУН, который занял Ярослав Стецько. Вскоре лживость радиограммы в ЗЧ ОУН была установлена и Бандера вернулся в ОУН, заявив утверждавшей его III и IV Конференции Организации Украинских Националистов, что «принимает их смертный приговор».

После капитуляции Германии 8 мая 1945 года победители разделили ее на четыре оккупационные зоны – русскую, английскую, французскую и американскую. В соответствии с Ялтинским союзным договором от 11 февраля 1945 года, подписанным главами СССР, Англии и США Сталиным, Черчилем и Рузвельтом, все советские граждане в западных оккупационных зонах подлежали возвращению «домой».

Среди так называемых перемещенных лиц были тысячи членов ОУН Степана Бандеры. НКВД попытался представить их военными преступниками и гитлеровскими колаборационалистами, сделать этого не сумел, и советская делегация на Международном Нюрнбергском трибунале слова «ОУН» и «УПА» вообще не произнесла, очевидно, боясь международной огласки происходившей на Западной Украине послевоенной резни, в которой с верными сталинцами сражались с оружием в руках десятки тысяч людей, поддерживаемые сотнями тысяч. Верные сталинцы по союзнически потребовали, конечно, выдать им Степана Бандеру, и американская военная полиция еще до Нюрнбергского процесса в феврале 1946 года ненадолго получила приказ его арестовать, и проводник ОУН, не подчинявшийся США, мотался, уходя из-под ареста, между Мюнхеном, Берлином и Инсбруком.

Совместные репатриационные комиссии союзников после проверки лагерей военнопленных и перемещенных лиц в Германии среди членов ОУН(Б) военных преступников не нашли. Большинство бандеровцев находились в Баварии, в Аугсбурге и Мюнхене, который стал политическим центром украинской эмиграции. Именно в Мюнхене сразу после окончания Второй мировой войны Степан Бандера создал действовавшие по всей Европе Закордонные Части ОУН. В марте 1947 года в Альпах у Миттенвальда Первая конференция ЗЧ ОУН обсудила планы борьбы с верными сталинцами в Европе и на Украине. Степан Бандера возглавил всю ОУН, Ярослав Стецько, а за ним Николай Лебедь – ЗЧ ОУН, Роман Шухевич руководил ОУН на Украине. Официальным печатным органом послевоенной ОУН стала газета «Национальная трибуна», вместе с ней выходили «Украинский самостийник», «На страже», «Освободительная политика» и «На смену».

В 1947 году НКВД, кажется, послал в Мюнхен убивать Бандеру первого из семи своих ликвидаторов. У него ничего не получилось, а у Степана Бандеры появилась личная охрана из лучших офицеров УПА, присланных в Мюнхен Романом Шухевичем. После неудачного покушения на проводника ОУН в ней появилась оппозиция во главе со Львом и Дарьей Ребетами.

Лев Ребет, «Кол», «Клещ», «Лысый», родившийся в 1912 году в Стрые, закончил юридический факультет Львовского университета, в 1927 году вступил в УВО, в 1929 году в ОУН, работал проводником Стрыйского округа, после ареста Александра Гасина в 1935 году вошел в Краевую Экзекутиву ОУН на Западной Украине. Как первый заместитель главы Украинского правительства Стецько, Ребет был арестован гестапо и с 1941 по 1944 год содержался в концлагере Освенцим – Аушвитц.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука