Степени (СИ)

Зажимая Питера в ловушку между этой мольбой и сайларовской жаждой, окончательно порабощающей своего нового адепта.

И, вскинув вторую руку с выставленным вперёд указательным пальцем, Питер, не разрывая с братом визуального контакта, нацелился на его напряжённый, со вспухшими венами, лоб, и одним непрерывным твёрдым движением рассёк его череп.

Трезвея ещё до того, как палец закончил своё движение.

Понимая, что сделал, ещё до того, как по виску брата, смешиваясь с капельками пота, потекла первая струйка крови.

Понимая – и не понимая, отшатываясь, отбрасывая назад руки, глядя, как освобождённый от захвата Нейтан падает – нескладно, страшно – лицом вниз, раскрашивая белый пол расползающейся вокруг головы лужей крови, густой и тёмной, высвечивающейся красным нимбом под распростёртым телом.

Мёртвым телом брата, которого он только что убил собственными руками.

====== Часть восьмая. Степени жажды. ======

Его словно вышвырнуло из душных объятий этого мира-мутанта, вернув ненадолго ясность ума и зрения.

Но лучше бы не возвращало.

До этого он ещё мог думать, что это плод его переутомившегося воображения, теперь – не получалось. Он с ужасом смотрел на Нейтана, почти мечтая о том, чтобы поскорее оклемавшийся мир снова поглотил его, и брата, и красный нимб, и этот застывший взгляд, и запонки на вылезших чуть больше необходимого манжетах. И руку мёртвого президента, как будто бы тянущуюся в сторону мёртвого экстремиста; и всё, вообще – всё, потому что Питер не представлял, как сможет – с этим – жить дальше.

Но в дверь заколотили, выводя его из оцепенения, и он, вспомнив, что у него ещё есть прошлое, и шанс, и долг, прикусил до боли губу и, с трудом сконцентрировавшись, нырнул назад, в свой мир.

====== 78 ======

Он не хотел вернуться в какое-то конкретное место, ему был нужен конкретный человек, где бы тот ни находился. И Питер, не задумываясь о том, получится ли у него это или нет, просто оказался в камере на пятом уровне Прайматек, один на один с тем, кто был причастен к раздирающей его боли.

По большому счёту, он сам не знал, чего хотел, зачем заявился к этому убийце.

Найти ответы? Пожаловаться? Обвинить?

Убедиться, что, кроме новой способности, у них нет ничего общего – или свернуть ему шею?

Питер не знал, но, сжимая по старинке безо всякого телекинеза руками горло узника, он как будто утверждал правильность этого мира, где всё на своих местах и Сайлар – его враг, олицетворение мерзости и зла, а Нейтан – его брат и его герой, худшим из грехов которого могло быть заблуждение.

Где злодеи сидят в тюрьме, а не пекут вафли в идиотском фартуке и не погибают, взрываясь над телом не убережённого сына, и не заставляют твоё сердце замирать от разделённой с ними боли.

Где герои предлагают свои жизни в обмен на целый город, и любят святой любовью, а не объявляют охоту на людей; и не стреляют в братьев или самих себя. И не иссыхают изнутри от адского пламени пристрастия к тому, с кем уже связан иными незыблемыми узами.

Вдавленный в стену Сайлар почему-то не сопротивлялся, несмотря на то, что был значительно выше хоть и жилистого, но всё же ощутимо проигрывающего ему в мощности, Питера. Он молча проглатывал сбивчивые выкрики слетевшего с катушек героя о каком-то ужасном будущем, пытаясь понять, что вообще происходит, и только после слов о том, что тот забрал его способности, понимающе улыбнулся, ещё больше распаляя своего душителя.

- Ты испытываешь жажду, – хрипло протянул он, – ты – как я.

- Я никогда не стану таким! – ожесточённо, акцентируя каждое слово, возразил Питер.

Их тяжёлые выдохи смешивались, заполняя пространство между ними, напряжённое настолько, что, казалось, хватит одной искры, чтобы всё полетело к чертям.

И Сайлар не смог устоять.

Теперь, со способностью Клер, он мало чем рисковал.

Какая редкостная удача, довести своего любимого героя до белого каления, довершить то, что сорвалось на Кирби-Плаза, до логического конца.

Получить, нет, не взрыв целого города, куда более изощрённый приз – сделать из ангела убийцу.

И, замирая от неожиданного реванша, Сайлар вскинул издевательски брови и, вздёрнув верхнюю губу, процедил прямо в лицо сурово пыхтящему Питеру:

- Ты уже стал… брат…

* *

Миссис Петрелли была в курсе перемещений младшего сына.

Она знала о том, что он отправился в будущее за способностью Сайлара. Более того, она сама частично приложила к этому руку, успев переговорить с его старшей версией, когда тот был здесь. Она верила в силу Питера и, в кои то веки пригодившиеся для чего-то значимого, его чистоту и принципиальность, но, как и большинство людей, она очень сильно недооценивала силу способности Сайлара.

Голоду было наплевать на доброту и моральную устойчивость носителя. Он действовал ступенью ниже, на уровне инстинктов и, возможно, Питер даже справился бы с ним, будь обстоятельства к нему помягче. Возможно, он бы смог выделить и подавить зерно безумия в себе самом, если бы его не закинуло в самую гущу ополоумевшего в преддверии гибели мира.

Если бы всё не перевернулось вверх ногами.