Степени (СИ)

Тяжело дыша, он застыл на месте, пытаясь понять, что именно только что видел, и только подхлёстнутый вопросами встревоженного Сайлара, схватил планшет с бумагами и нарисовал то, что отпечаталось в его разуме.

Быстро, несколькими штрихами.

Смутно припоминая, что где-то уже видел этот символ.

Удивлённо приподняв бровь, Сайлар вытащил из кармана оставленную Дафной визитку, на которой был нарисован точно такой же знак, и протянул карточку Питеру.

Это был логотип компании Пайнхёрст.

* *

- Питер, не надо, ты не готов туда идти! – Сайлар практически бежал за ним, еле успевая на поворотах бесконечных коридоров Прайматек.

- Они раздадут способности, приведут к концу света! Она из-за них в коме! – впервые за всё время обретения способности Сайлара, Питер был безоговорочно рад её наличию у себя. Он сделает то, что должен. Разве не ради этого он отправился в проклятое будущее? Не ради этого убил там Нейтана и позволил врагу называть себя братом? Так с чего он должен ещё чего-то ждать?! Он пойдёт и разнесёт эту Пайнхёрст в клочья! Сию минуту. С клокочущей внутри злостью и получившей карт-бланш жаждой. И никто не сможет ему помешать.

- Я тоже хочу отомстить за маму, – обгоняя его, не сдавался Сайлар, – но…

- Хватит её так называть, – взбешенно вспыхнув, остановился Питер и зло ткнул в него пальцем, – ты мне не родной!

- То, что ты получил от меня мою способность… я жил с этим… жажда власти поглотит тебя, будет управлять тобой!

- Прочь с моей дороги, – наливаясь яростью, вкрадчиво процедил Питер.

Возможно, и были какие-то слова, способные заставить его одуматься и остановиться, да хотя бы придти в себя, сбросив с разума порабощающую пелену огня злости, но те, что произнёс в ответ Сайлар были подобны даже не выплеснутому горючему, а подброшенной в это пламя бомбы.

- Я твой брат! – воззвал он к нему, и уже через несколько секунд, перелетев через весь коридор, впечатался в стену. Откатившись в сторону, он встретил новые удары Питера, обороняясь и уворачиваясь от них, насколько мог. Не собираясь бить в ответ, он лишь откидывал наскакивающего на него брата, выигрывая для себя по мгновению на новые и новые попытки достучаться.

- Ты должен послушать меня! Тебе нужна помощь!

- Мне ничего от тебя не нужно!

- Я не дам тебе уйти, – он снова и снова поднимался на ноги, понимая, что проигрывает, но так и не позволяя себе применить силу, как будто в её применении сейчас, даже ради благих целей, было большее зло, чем всё, что он совершал до этого. Он не знал, почему это было так важно. Он просто стоял, не давая пройти Питеру… точнее тому, в кого тот превратился не без его вины, и всё, что мог выставить против его безумия – это слова, – я знаю, каково это! Слишком опасно!

Отброшенный очередной раз в сторону, Питер медленно поднялся, вскидывая руки, и накапливая на ладонях по заряду. Его достали эти разговоры. Его тянуло вперёд, маня и будоража грядущей расправой, не позволяя остановиться и задуматься, что же было основным его двигателем: желание помочь матери и спасти мир, или жажда… жажда узнать, кто за этим всем стоит, жажда познания и разрушения, никогда ещё так наглядно не связывающая два этих понятия.

Зря Сайлар встал на его пути.

Зря просто не пошёл вместе с ним – возможно, это бы Питер позволил.

Тот сам виноват в том, что корчится теперь, прошиваемый молнией, и сползает по стенке на пол, уже не находя в себе сил быстро собраться и отразить новый удар.

Просто удар. Кулаком. По лицу. Так, чтобы затрещала челюсть, а волосы некрасиво взметнулись вбок.

- Ты не сможешь остановить меня…

Безо всяких сверхспособностей. Как тогда, на Кирби-Плаза. Старым добрым способом. Контактным и жарким. С особым вкусом утоляющим жажду. Ещё и ещё. Пока брызги крови не разукрасят их майки. Пока это покорное лицо не превратится в месиво, а руки не начнут болтаться плетьми! Потому что он ему никто! Он! Ему! Не брат! Он маньяк и убийца, и не имеет значения, что это его сейчас избивают, а он добровольно принимает каждый удар, как будто это искупление и грёбаный пропуск в члены семьи! Он никто! И никогда никем не станет! Ни грёбаным кулинаром, ни героем, ни отцом, ни братом! Никем! И никогда! Просто потому что то адское будущее никогда не настанет! Никогда!!!

Никогда…

Питер мазнул последний раз по скуле уже давно потерявшего сознание и узнаваемый вид Сайлара, и, враз обессилев, еле сдерживая рвущиеся из горла рваные всхлипы, опёрся лбом о прохладную стену. Волна ярости отступила, не оставив за собой ни удовлетворения, ни триумфа, только муть и грязь, да тошнотворное изнеможение от потраченных впустую сил.