Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана

Тем временем в Хорасане и Персидском Ираке появился зародыш системы гражданского управления. В 1231 г. монгольский военачальник Чинтимур погасил последние очаги сопротивления хорезмийцев в Хорасане, пока на северо-западе Чормаган добивал Джелал ад-Дина. В 1233 г. великий хан Угэдэй назначил Чинтимура губернатором Хорасана и Мазендерана. Правда, в тот период вся его деятельность сводилась к выколачиванию налогов; собранные деньги, делившиеся между великим ханом и представителями остальных трех чингизидских улусов, вырывались у несчастных местных жителей с тем большей жестокостью, что массовые бойни и разрушения предшествовавших лет полностью разрушили хозяйство. Однако даже такой губернатор, как Чинтимур, начал использовать образованных персов; сахиб-диваном, то есть главой финансового ведомства, у него был отец историка Джувейни[207].

Преемником Чинтимура, умершего в 1235 г., был, после некоторой паузы, назначен уйгур Кергюз, который, несмотря на свое христианское имя (Георгий), был буддистом (1235–1242). Уроженец окрестностей Бешбалыка (Гучэна), он славился среди уйгуров ученостью, в этом качестве был еще при жизни Чингисхана отличен принцем Джучи и получил от Завоевателя назначение учить уйгурскому письму юных отпрысков его дома. Благодаря протекции «канцлера» – несторианина Чингая, Угэдэй поручил ему провести перепись населения и повысить собираемость налогов в Хорасане. Каждый нойон, каждый командир вел себя как полный хозяин в округе, которым управлял, и употреблял на собственные нужды большую часть собираемых налогов. Кергюз положил конец этой практике и заставил вернуть награбленное. Он защищал жизнь и имущество персов от тирании монгольских командиров, которые больше не могли рубить головы по своей прихоти. Несмотря на то что сам Кергюз был буддистом, он покровительствовал мусульманам и, в конце концов, сам принял ислам. Поселившись в Тусе, который он восстановил, этот умный, проворный и энергичный уйгур сумел установить к пользе как иранского населения, так и монгольской казны регулярный режим сбора податей и, если так можно выразиться, гражданскую администрацию. Великий хан Угэдэй, во многом под его влиянием, повелел в 1236 г. восстановить Хорасан. Начал заново заселяться Герат. Но после смерти Угэдэя монгольские командиры, которым он не позволял грабить, вызвали его на суд регентши Туракины, а потом выдали Кара-Хулагу, внуку Чагатая, которого он оскорбил и который приказал его убить.

Туракина назначила губернатором Хорасана и Персидского Ирака ойрата Аргун-Агу, тоже выбранного за знание уйгурского письма и служившего в этом качестве в канцелярии Угэдэя[208]. За время своего губернаторства (1243–1255) Аргун-Ага, как и Кергюз, пытался защитить иранское население от злоупотреблений налогового ведомства и вымогательств монгольских командиров. К удовлетворению великого хана Гуюка, он ликвидировал ассигнаты, освобождения от повинностей и жалованные грамоты, которые младшие Чингизиды бездумно раздавали в стране и благодаря которым они лично располагали доходами, превосходящими доходы монгольской казны. Не менее надежную поддержку он нашел у великого хана Менгу, ко двору которого прибыл в 1251 г. По его просьбе Менгу, устранив в Персии беспорядочное взимание податей, распространил на эту страну систему, уже внедренную в Трансоксиане Махмудом и Масудом Ялавачами, то есть обложение, пропорциональное возможностям налогоплательщиков, собранные средства должны были идти на содержание армии и имперской почтовой службы. Аргун-Ага вскоре после этого умер в окрестностях Туса в 1278 г., а его сын, знаменитый эмир Навруз, некоторое время был вице-королем Хорасана.

С другой стороны, в 1251 г. великий хан Менгу назначил управлять провинцией Герат, возрождавшейся в то время из руин, знатного человека из округа Гор, Шамс ад-Дина Мухаммеда Курта, афганца по происхождению, мусульманина-суннита по вероисповеданию, который приехал к его двору. Шамс ад-Дин был внуком одного из чиновников последних гуридских султанов Восточного Афганистана и сам в 1245 г. унаследовал округ Гор. Картские принцы, носившие титул мелик (король, царь), будучи осторожными и ловкими, продолжали угождать своим монгольским хозяевам, лавировать, чтобы не погибнуть, в период войн между Чингизидами, и все-таки сумели выжить в своем маленьком Гератском княжестве под монгольским владычеством (1251–1389). Продолжительное царствование Шамс ад-Дина (1251–1278) значительно укрепило власть его дома в этой стране. Данная иранская гуридская реставрация тем более интересна, что осуществилась она под прикрытием монгольской власти и в согласии с нею.