Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана

Действительно, в начале своего царствования Газан, несмотря на сильный характер, был вынужден проводить не собственную политику, а политику своих сторонников. Вознесенный на трон благодаря поддержке эмира Навруза и мусульманской партии, он поначалу вынужден был удовлетворять их требования. Монгольское государство в Персии официально исламизировалось. Наглядным проявлением этой революции стало принятие монголами тюрбана. Резкая мусульманская реакция, вдохновляемая Наврузом, шла вразрез с политикой Хулагу, Абаги и Аргуна. С момента вступления в Тебриз, свою столицу, Газан, являясь пленником собственных сторонников, отдал приказ разрушить христианские церкви, синагоги, маздеитские храмы и буддистские пагоды. Буддистские статуи и христианские иконы, разбитые и связанные вместе, глумясь над ними, проволокли по улицам Тебриза. Буддистские бонзы получили приказ перейти в ислам. Аргун, отец Газана, приказал написать свой портрет на стене одной из пагод. Газан не остановился перед тем, чтобы уничтожить и его. Отныне христиане и иудеи не смели показываться на улицах без особых отличительных костюмов. Навруз, выйдя за рамки приказа государя, даже подстрекал к массовой резне бонз и христианских священников. Многие буддистские монахи были вынуждены отречься от своей веры. Достопочтенный несторианский патриарх Мар Ябалаха III, несмотря на преклонный возраст и «монгольское» происхождение, был арестован в своей резиденции в Мараге, брошен в тюрьму, подвешен вниз головой и избит, в то время как толпа мусульман громила несторианское святилище Мар Халиты. Мар Ябалаха, которого Навруз хотел казнить, был спасен благодаря вмешательству короля Киликийской Армении Хетума II, который, находясь проездом при тебризском дворе, выпросил у Газана помилование для старика. Несмотря на жестокость преследований, монгольский двор не решился пойти на конфликт со своим верным армянским вассалом, обеспечивавшим оборону империи на границе с мамелюкским султанатом. Газан окончательно перешел в ислам, очевидно, потому, что считал обращение необходимым для династии, царствующей в мусульманской стране[218], но он нисколько не разделял религиозную ненависть своего министра Навруза; для этого он был слишком привержен монгольским традициям. Как только он стал более свободен в своих действиях, он восстановил в почестях и достоинствах Мар Ябалаху, чье монгольское происхождение не могло не внушить ему симпатии (март-июль 1296 г.). Однако в следующем году мусульмане подняли в Мараге новый бунт и разгромили находившиеся в этом городе патриаршую резиденцию и несторианский собор (март 1297 г.). В это же время горцы-курды, подстрекаемые Наврузом, осадили цитадель Арбеля, где укрылись несториане.

Тем не менее Газан, сильная личность, ревниво относившийся к своей власти, очень скоро счел диктатуру Навруза чрезмерно обременительной. Тот полагал, что ему все позволено. Сын монгола, бывшего вице-королем, почти независимым правителем, Восточной Персии, женатый на принцессе королевской крови, дочери хана Абаги, он считал себя неприкосновенным после того, как посадил на трон Газана. В качестве награды за оказанные услуги Газан сделал его практически главным наместником ханства. Отныне спесь и наглость эмира не знали границ. И вдруг на него обрушилась рука монарха. В марте 1297 г. Газан внезапно приказал арестовать всех сторонников Навруза, оказавшихся при дворе. Сам Навруз, находившийся во главе армии в Хорасане, был атакован верными хану войсками и разгромлен при Нишапуре. Он бежал в Герат к мелику этого города Фахр ад-Дину Курту, сыну и преемнику Рукн ад-Дина, на которого, как ему казалось, он мог положиться. Но политика Куртов заключалась в том, чтобы выжить среди монгольских войн, всегда примыкая к сильнейшему. Неужели ловкая афганская династия стала бы вступать в конфликт с династией Чингизидов из-за смещенного министра? Когда подошедшая ханская армия осадила Герат, чтобы захватить Навруза, Фахр ад-Дин цинично выдал беглеца, который тут же был казнен (13 марта 1297 г.).