Степные рубежи России

Местные правители все чаще были готовы следовать указаниям российской администрации. Но как бы ни желало правительство подчинить местных жителей российским законам, это не всегда было политически целесообразно. В 1628 году отчаявшиеся ногайские мирзы обратились к российскому правительству за защитой от калмыков и добавили, что «по прежним своим бусурманским обычаям самим не управливатца ни в чем» не могут, выразив желание подчиниться царскому двору и русским законам, чтобы прекратить усобицы. Москва, не возражавшая против дальнейшего ослабления ногайцев и желавшая произвести впечатление, что она не хочет вмешиваться в их дела, отказалась. Но столетием позже, в 1741 году, власти без колебаний согласились выполнить просьбу калмыцкого хана Дондук-Даши – составить ему новый свод законов с целью облегчить разрешение споров между русскими и калмыками. Когда новый свод законов был наконец составлен, он в полной мере отражал растущую зависимость калмыков от российских экономики, законов и администрации: штрафы можно было выплачивать российскими деньгами, за некоторые виды воровства теперь назначались телесные наказания, а некоторые споры могли разрешить только российские власти[604].

Во второй половине XVIII столетия в условиях относительной безопасности российских границ и ее бесспорного военного превосходства над народами и государствами, находившимися к югу от России, правительство вновь попыталось внести некоторые изменения в жизнь своих соседей. Первой мишенью подобного подхода оказались калмыки. В 1762 году, даровав новому калмыцкому правителю титул наместника, власти решили видоизменить и традиционное калмыцкое учреждение зарго. По традиции совет хана включал в себя восемь заисангов (представителей мелкого дворянства) только из ханского улуса; теперь зарго должен был состоять из заисангов, избранных всеми калмыцкими улусами в соответствии с численностью их населения.

Реформа зарго была призвана подорвать власть калмыцкого хана и увеличить влияние российских властей на калмыков. Но последствия оказались прямо противоположными. Традиционный баланс сил между ханом и сложившейся у калмыков светской и религиозной элитой оказался подорван, а эта самая элита была теперь настроена против русских с их навязчивым вмешательством в калмыцкие дела. Девятью годами позже члены зарго согласились с ханом, что политика России угрожает самому существованию калмыцкого народа. Спустя короткое время, в 1771 году, после того как подавляющее большинство калмыков покинули Поволжье, направляясь на свою историческую родину в Джунгарию, новый правительственный указ торопливо отменил зарго среди тех калмыков, которые остались в Прикаспийской степи[605].

Неудача с калмыками не остановила российские власти от новых попыток переделать общественное устройство других народов и поставить их под более жесткий контроль российских властей. В 1780‐е годы в казахской степи и в 1790‐е годы на Северном Кавказе правительство создало новый инструмент для осуществления своей власти – систему туземных и пограничных судов. Детальные предписания исходили от самой Екатерины II, испытывавшей самый живой интерес к тому, чтобы «приводить дикие народы нашей империи в мирное состояние».

В 1786 году генерал-губернатор Оренбурга барон Осип Игельстром сообщил султану Ералы, что императрица приказала задержать Нуралы, хана Младшего жуза, и отменить его титул. Младший жуз было решено разделить на три части, во главе каждой из которых встал бы руководитель, избираемый из мелкого казахского дворянства. Для разрешения пограничных споров в Оренбурге создавался Пограничный суд (впоследствии получивший название «диван»). Этот суд должен был состоять из шести казахских дворян, султана и шести российских чиновников. В его юрисдикцию попадали и казахи, и русские. В каждой из трех частей, на которые делился Младший жуз, следовало создать свой собственный местный суд («расправу»), занимавшийся казахскими делами. К каждому из местных судов следовало прикрепить надежного информатора, русского или татарина под видом представителя Российской империи. Все члены всех судов должны были получать жалованье из российской казны[606].

Попытки российских властей произвести структурные изменения в казахском обществе привели к обычным последствиям. Желание России опереться на мелкое дворянство и простонародье в управлении казахами вызвало яростное неприятие казахской знати и столкнуло разные группы казахов друг с другом. Отмена ханского титула оказалась чрезмерным шагом, непопулярным как среди знати, так и среди народа. В 1788 году местный военачальник Д. Гранкин посоветовал навязать казахам российскую военно-административную систему, разделив Младший жуз на четыре части, подобные российским уездам, и воссоздав Пограничный суд, в котором было бы всего шесть человек – по одному дворянину из каждой из четырех частей, русский секретарь со знанием татарского языка и мулла[607].