Степные волки

Нож в руку, и, ступая тихо, не ногами, обутыми в мягкие кожаные сапожки, а лапами хищника, вдоль забора мы двинулись к свету. Туда, где ходили ночные сторожа бордзу. А вот и они. Всего три метра. Они не видели нас, а собаки почуяли. Одна было тявкнула, пытаясь предупредить хозяев и постояльцев. Однако, поняв, кто пришёл в эту ночь в гости, обиженно заскулила и спряталась в конуру. Так и надо, так и должно быть.

Сделав длинный прыжок вперёд, я замер, а рядом Курбат. Мы одновременно ударили клинками в шею врагов, перебивая гортань и не давая подать сигнал тревоги. А Звенислав в это время заскочил в ворота, и мы почуяли, что на крыльце, в полной темноте, ещё один охранник, который наблюдал за двумя возле ворот. Но он – забота нашего друга и брата.

Два тела стали падать, а мы с Курбатом их осторожно придержали, дабы шума лишнего не было, и я оглянулся. Звенислав своего противника уже свалил, чистая работа.

Тела легли наземь. Кругом настороженная тишина. И это хорошо. Продолжаем.

Курбат снял с держателя факел и махнул им в ту сторону, где затаился наш отряд. Затем закрепил его обратно, и мы вошли во двор почтовой станции. Собаки только тихонько поскуливали, и у меня откуда-то из глубины души всплыли слова: «Мы волки, и нас по сравнению с вами, собаками, всегда будет мало. Но мы злы и сильны, ибо являемся частью природы. А потому ненавидьте нас – это ваше право, но бойтесь и подчиняйтесь».

«Да, так и есть, всё правильно, – промелькнула мысль и сразу следующая: – Боги, как же хорошо! Нет сомнений, всё чётко и ясно. Живи ради племени своего и убивай за него, если ты воин. Ты – волк и у тебя есть цель!»

Повозки, девятнадцать штук, задёрнутые пологами, стояли во дворе. В них сундуки с золотом, а под ними – возницы. Я видел их чётко и ясно, они спали на войлоке, который был брошен на утрамбованную землю. А чуть в стороне, на чистой незагаженной траве расположились охранники, раскидав вдоль невысокого забора подстилки и мирно сопя во сне. Но здесь не все. Видимо, начальник каравана и приближённые к нему люди спали в помещении.

– Спите, – прошептал я, поводя раскинутыми руками над охранниками и насылая на них морок, – спите. Ещё немного – и ваш сон станет вечным. Пришла ваша пора.

Тем временем к воротам подошли разбойники и наёмники. Они старались передвигаться бесшумно, но мне их шаги были слышны издалека. Поэтому в мыслях – недовольство:

«Словно стадо быков идёт. А ещё их сопение, их пот и страх – всё это чувствуется».

Я вышел навстречу воинам. Впереди – Кривой Руг, который узнал меня и наклонился к уху.

– Что? – прошептал он.

– Вдоль забора охрана, три десятка бойцов, спят крепко, – ответил я, стараясь говорить членораздельно, – повозки во дворе, под ними возницы, пусть живут. Хозяин почтовой станции с семьёй внутри, в дальней угловой комнате, их тоже не трогайте. А в большом зале ещё полтора десятка охранников и главный в караване. Его не убивайте – он наш. Да и вообще внутрь не входите, золотом занимайтесь.

– Собаки?

– Будут молчать, только близко не подходите.

Кривой Руг вышел в круг света от факела, дал отмашку своим бойцам, и они ворвались в почтовую станцию. Началась бойня, которая нас не касалась, мы втроём стояли в стороне. Наш черёд придёт, когда главного над караваном брать будем. При необходимости могли бы и сами зачистить всех охранников во дворе, силы теперь есть. Но нам работа ещё найдётся и распыляться не стоит, а разбойников и наёмников проверить надо. Вот такие наши резоны.

Один бордзу всё же переборол сон, почуял беду, а может, услышал предсмертный хрип своего товарища. Он попытался подняться, но не тут-то было. На него навалился здоровенный наёмник, прижал к земле и зарезал противника, словно барана. Пять минут прошло, а то и меньше. Во дворе остались только наши бойцы и обозники, некоторые из них уже проснулись, но не шумят, видно, опытные дядьки и жить хотят.

– В помещениях сами всё сделаете? – уточнил Кривой Руг, подходя к нам и обтирая свой меч.

– Сами, – кивнул я, и мы направились к крыльцу, возле которого с оружием наголо стоял наш десяток.

Открыв дверь, явно давно не смазывавшуюся, я поморщился, потому что она противно заскрипела. Дальше – большой зал, и в нём враги. Кто-то ворочается на полу. Я уверенно сделал шаг вперёд, остальные последовали за мной. В углу топчан, на нём спит pax, тварь ненавистная. Именно этот гад командовал караваном, и он ещё какое-то время поживёт, в отличие от своих охранников.

Наклонившись к одному из тех, кто спал на полу, резким взмахом боевого ножа я вскрыл ему гортань. Он захрипел, задёргался. Но я сапогом надавил ему на грудь, не давая пошевелиться.

Курбат и Звенислав встали рядом и тоже ударили. Ещё два трупа. После чего наши парни, бывшие штангордские оборвыши, взялись за кровавый труд. Опять мелькнула мысль о волках, которые точно так же приучают свой молодняк к охоте, извечный метод обучения – делай как я. И как же всё-таки люди похожи на серых хищников!