Стяжавшая любовь. Том III

Ставит на стол кружку литровую, под пиво такие раньше были, и в неё льёт и коньяк, и пиво, и водку, и вино, и газировку – всё вместе. Смешала, даёт ему:

– На, пей.

– Как же я это буду пить?

– Пей, говорю!

Он выпил. Думал, плохо ему будет – нет, ничего. Сидели, говорили, потом попрощались и пошли. А ноги у него болеть перестали. Так по сей день и не болят, как он ту кружку выпил.

Советская власть её преследовала, ведь к ней народ ходил, а хаточка её стояла на бугорке. Один раз какой-то партиец приказал старицу выгнать, а домик снести. Приехал трактор сносить дом с предписанием: «Если старуха не уйдёт – вместе с ней сносить». То есть, власти серьёзно взялись за дело. Трактор подъехал, Матушка вышла – трактор заглох. Никакими силами его не могли завести. Пришлось цеплять тросом и оттаскивать. Когда его утащили, трактор завёлся с пол-оборота, а ведь уже хотели ремонтировать. С тех пор больше Матушку не трогали. А умерла она в 1988- м году. Глаза её, совершенно необыкновенные, знаете, такие чистые, как только у детей бывают, излучали мир и покой.

Такие старцы рассказывали что-нибудь – духовный мир и покой навевали. И сами прямо-таки светились.

Неординарный человек

Протоиерей Виталий Косовский. Настоятель храма св. пророка Илии. г. Киев

Я считаю, что матушка Алипия была неординарным человеком. Она действительно была прозорливой старицей. Многое было ей открыто. О чем-то, возможно, она умолчала. Но то, о чем она говорила, в частности, в пределах нашей семьи, в пределах довольно большой семьи Косовских, многое исполнилось. Это были вещи, казалось бы, на тот момент, невозможные. Одному из наших родственников она предсказала, что он станет священником. В тот момент он был человеком совершенно далеким от веры. Это был человек спорта. И после этого он через некоторое время поступил в семинарию, отучился, и стал священником.

Некоторые вопросы, касающиеся лично меня, о которых говорила Матушка – исполнились.

Даже великие праведники не знают всего. Никто не знает промысла Божьего. Но многое Матушка знала и предсказывала. Может не всегда ясно и явно, потому что она была человеком необычным, непривычным для нынешней человеческой жизни. Жизнь ее была очень, нужно сказать, специфической. Взять хотя бы ее жилище. Это была ее «пещера», образно говоря, вместе с ее печками, котами, узелками. Для простого смертного, человека неверующего, многое в ее жизни было непонятным. Это были вещи, которые кто-то не понимал, а кто-то слушал Матушку. Слушал, понимал, и слагал в сердце своем. И эти слова со временем исполнялись в жизни многих киевлян и других жителей нашей страны. То, что к ней ездили отовсюду – это факт. Особенно к концу ее жизни.

«Жив пророк! Все будет хорошо»

Архидиакон Сергий Косовский

С матушкой Алипией я познакомился лично, будучи студентом Московской духовной семинарии. Я приезжал в Киев, когда у меня были каникулы. Это было нечасто, в среднем два раза в год. И вот в эти моменты мы посещали матушку Алипию с родителями, с мамой и папой. Мне посчастливилось быть свидетелем ее жизни, заходить в ее домик. Наша мама особо общалась с ней. У них был некий особый «дуэт». Они много говорили между собой. И даже если приходили другие посетители, и наблюдали за ними, то было видно, что они общаются как-то особо, больше чем все остальные. Они говорили о разном, конечно. Некоторые беседы и впечатления мама даже записывала.

Что касалось нашей семьи, моих родителей, то можно сказать, двигателем в церковном плане была наша мама. И это она делала старательно всю свою жизнь, она привела всю нашу семью к Церкви, и папу в том числе. Времена были сложные: шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые годы. Я помню, это были трудные времена. Мы жили в то время в Запорожье, папа служил в армии. Он приезжал только раз в неделю домой, а мама всегда была с нами. Она всегда говорила о молитве, о Церкви, и она всегда старалась принимать участие в жизни Церкви. В поминальные дни она варила большую кастрюлю борща и отвозила в храм. И конечно, об этом знали, так как в то время были стукачи. К нам домой приходил один старец, он не был священник, но внешне был очень похож, с бородой. Это было примерно раз в месяц, и конечно, соседи недовольствовались, писали на работу папе, докладывали ему, что вот, он служит добросовестно в армии, а его жена – баптистка! Как это неправильно, мол, примите меры. Были такие моменты, но, тем не менее, мы все равно ходили в храм Божий. Для нас детей тоже в школе было очень трудно. Моей сестре, окончившей школу с красным дипломом, не хотели его выдавать, так как то, что она ходит в церковь, было препятствием. Но мама твердо стояла, наставляла нас, ей приходилось отстаивать веру иногда даже и в кабинете у директора. Она очень переживала за детей, молилась о нас.