Стихи

Вдруг понимаешь, уезжая,
Как любишь этот город. Ведь
Ты не такая уж чужая,
И жизнь, все время дорожая,
Здесь обесценивает смерть.

Спеша на чартер полуночный,
Ты видишь мост издалека,
Канал, скамейку, дом песочный
И куст, почти без листьев, тощий,
Прорвавший местность, как тоска.

Так оставлять все это жалко! —
Забрать с собой, вдохнув, как дым,
Казанский, бледный свет под аркой,
Двор проходной, горшок с фиалкой,
Оставшись вечно молодым.

* * *

Я бы хотела сидеть на пологом склоне,
Там, где растет осина, а рядом — ясень,
Тянется поле вдали и в тумане тонет,
День догорает июльский, прозрачен, ясен.

Я бы хотела сидеть — не дышать — так тихо,
Чтобы услышать, как листья дрожат на ветке,
Чтоб за спиной, из глуши напряженной, дикой,
Взгляд темноты ощутить леденящий, меткий.

Я бы хотела так долго там оставаться,
Мраком пока не затянутся все детали, —
Чувствовать рядом локоть, плеча касаться,
Просто сидеть и смотреть на твои сандалии.

* * *

Как в бане, воздух густ перед грозой.
И ходят тучи тучные, как бабы,
Тяжеловесной радуя красой.
Гремят тазы, и свет струится слабый.

Вот-вот и нас из шайки обольют
Живой водой из черного колодца.
И, может быть, на несколько минут
Забытый первозданный мир вернется.

* * *

Я вышла в двенадцать часов на крыльцо.
Припудрен был воздух морозной пыльцой.
Светло, словно днем, было всюду;
Писать было можно, читать без труда,
Как будто извергла иная среда
Из недр своих звездную груду.

И мрачные мысли всплывали со дна
Сознания, точно старались сполна
Бессонный занять промежуток.
Угрюм, точно туча, и бледен, как мел,
По небу полуночи ангел летел.
Размах его крыльев был жуток.

* * *

Цепенея, смотрю на чугунный цветок:
Между прутьев вплетен, как в терновый венок,
Принесен из нездешнего сада.
Разделяя на сторону эту и ту,
Проводя между жизнью и смертью черту, —
В бесконечность уходит ограда.

Гонит воды, вскрывая сугробы, весна,
И отходит с трудом от нестрашного сна
Прежней жизни застывшая груда.
За решеткой кладбищенской время течет,
Но в другом направленье, теряя отсчет.
И смотрю я как будто оттуда.

* * *

М.

И это всё? — Волна у ног, песок,
Гортанный голубиный голосок,
Два облака, стоящих в мертвой зоне.
Всей жизни незатейливый сюжет
Из тьмы сомнений вынесен на свет —
Перед тобой лежит как на ладони.

Мне мало ветра, серенькой воды,
В которой отражаются следы
Линялого застиранного неба.
Лед пламени, горячий арбалет —
Все то, чего на этом свете нет,
Теперь для нас насущным стало хлебом.

ЦЕРКОВЬ ВОСКРЕСЕНИЯ НА ДЕБРЕ