Стихи и эссе

Идёт снег. Идёт не переставая. Радио передаёт музыку и сводки погоды, музыку и сводки погоды, населению предлагают воздержаться от поездок, не звонить по телефону без необходимости, не способствовать хаосу своим дерзким отношением к погодным божествам, а постараться добраться домой, пока дороги не завалит, пока область за областью не выкинет белый флаг и наконец вся Дания не будет парализована. К тому времени военные машины на гусеничном ходу будут единственными, кто способен пройти по непроходимому снегу, единственными, кто сможет доставлять продукты семьям, отрезанным от внешнего мира, единственными, кто даст материал для пафосных радиопередач о рождении и смерти среди снежных заносов.

А тем временем на экране появляется Хейг. Я неоднократно заявлял, говорит он, и заявляю снова, что никто не обладает монополией на добродетель. Если СССР полагает, что обладает монополией на добродетель, то США найдут средства, чтобы эту монополию пере-ломить. И любая добродетельность в нашем мире должна знать, что если она грозит нарушить американские интересы в области прямого и немедленного доступа к добродетели, то Соединённые Штаты обладают достаточной силой, а также способностью и, наконец, волей к применению этой силы для защиты добродетели. Ибо добродетель не есть неотчуждаемое добро, – нет, её следует завоёвывать снова и снова, и следует помнить, что мировая держава, хотя и может утратить добродетель, но этого не произойдёт без борьбы, ибо мировая держава никогда не утратит своего величия и не позволит себе потерять лицо.

Мы обсуждаем роспуск комиссии. Было бы очень неплохо, если бы мы были менее уязвимы, особенно в снежную бурю. Было бы очень неплохо, если бы мы были менее зависимы от попыток генерала Хейга превратить то ли необходимость в добродетель, то ли наоборот. Было бы очень неплохо, если бы мы обладали большей жизнестойкостью, сидя в убежище в тот день или в ту ночь, когда в последний и решительный бой со снегом двинется русская полярная техника, а датские гусеничные машины будут тем временем спешить на помощь датским автомобилистам. Было бы вообще очень неплохо, если бы во всём этом был какой-то смысл.

январь 83

Идёт снег – впрочем, это неважно.

У генерала Хейга берет интервью министр иностранных дел Хейг или наоборот – впрочем, неважно.

Нейтронная бомба пущена в производство, а тем временем мы тратим время разумно, как только возможно; мы со страстью что-то изолируем, исключаем всё, что только можно исключить, живём в своих квартирах в боевой готовности, тушим жаркое с таким расчётом, чтобы оно поспело точно к началу датской «Военной игры» на ТВ. «Я спрячусь в кладовке, когда начнётся война, – произносит младший, – там так хорошо, тепло».

Нейтронная бомба пущена в производство, но есть, разумеется, и планы по инспекции убежищ гражданской обороны. Мы так и не поняли, действительно ли водой полагается запасаться самостоятельно.

Я сижу и думаю о том, почему только скаредность и страх могут подвигнуть нас к столь разумным занятиям, которые, строго говоря, разумны лишь потому, что правит всем глупость. Почему бы нам не воспользоваться своим разумом для установления мира, своим инстинктом – для сохранения жизни? Мирная жизнь людей не обязательно ведь должна столь сильно отличаться от мирной жизни птиц, как мы склонны полагать. Их музыкальное деление местности, так чтобы каждый индивид мог позаботиться о себе и, значит, нести заботу о продолжении рода, – в общем и целом явно лучшая идея, нежели наше экономическое деление.

Это просто смешно, разве можно это сравнивать, люди не птицы, а если и птицы, то по большей части хищные.

Но именно в этом всё и дело. Все люди – это воробьи, жаворонки, чижи, попугаи и тому подобное. Они жертвы случая. Но долго и поучительно в качестве жертвы не прожить, если не выработать всеобщую систему предупреждений, не приобрести детальное знание своей территории с сетью убежищ.

январь 84

Идёт снег: видимость сильно ограничена.

Если в прежних войнах сотнями гибли солдаты, а своих мертвецов оплакивали мирные жители, то теперь в случае войны, вероятно, миллионами будут гибнуть мирные жители, солдаты же останутся в живых – они и оплачут мертвецов.

Да и как иначе? Ведь после того, как жизнь в тылу будет полностью парализована, а то и вовсе уничтожена, и солдатам тем самым станет нечего защищать, то выжить любой ценой будут стараться именно они, во множестве стекаясь, чтобы закопаться в своих подземных бункерах.

Во всяком случае, у них имеются противогазы, и дозиметры, и защитные костюмы, а уж провиант у них точно есть. Я так и не поняла, помнят ли они о том, чтобы запастись водой; да нет, вода-то у них точно будет, наверное, у них даже сыщутся такие машины, которые из зловонного отравленного снега смогут добыть жидкость, по свойствам напоминающую воду.

январь 85

Идёт снег, снегом заметает все следы.