Стихи и слезы и любовь. Поэтессы пушкинской эпохи

В конце концов поэтесса осела в Германии, и это закрепило то, что уже, в сущности, свершилось, – выпадение Павловой из литературно-общественной жизни России. Приезжающие русские не спешили ее навестить: «Если те, кто с нею знаком, имеют возможность встречи с нею за границей, – они, как правило, этого избегают, помня о ее назойливости и неудобности», – писал А. Никитенко.

Гораздо удачнее сложилась жизнь у вечного везунчика Николая Филипповича Павлова. Он и после развала своей законной семьи сумел занять прочное положение в обществе, становясь редактором и издателем крупных ежедневных газет – сначала «Нашего времени», затем «Русских ведомостей». Петр Андреевич Вяземский, «тирану враг и жертве верный друг», помогал Павлову в этом устройстве: нашел для него начальный капитал, пробил через зятя своего, Валуева, правительственные субсидии… Так что материальных трудностей экс-поэт не испытывал. Не то что бедствующая Каролина, живущая только литературным трудом.

Однако мировоззрение бывшего либерала полностью изменилось. Он нещадно эксплуатировал крепостных на суконной фабрике в Мурмино, имении жены, заставлял крестьян возить дрова для паровой машины в выходные и праздники и даже продавал хлеб из общественного амбара. Крестьяне настолько обессилели, что выпросили из столицы ревизора. Результатов это мероприятие не принесло, и тогда крестьяне послали в Петербург ходоков с жалобой на имя министра внутренних дел. Послы были арестованы за неимением документов, что привело к забастовке на фабрике. Разбираться с бастующими приехал сам рязанский губернатор Новосильцев, а с ним и 250 солдат гарнизона. Крестьян под дулами ружей поставили на колени, поднесённые хлеб-соль губернатор опрокинул и разбросал, а забастовщиков высекли розгами на глазах у всего села. Особо отличился Павлов, который требовал сечь даже стариков.

Вкруг оратора-поэта
Взбунтовались мужики.
Ты просил властей клеврета:
«Крепче их, больней секи!!»
Ты жандармскую природу
Злобной местью удивил,
Братство, равенство, свободу
На спине рабов явил!

Эти события получили широкую огласку. Герцен, известный критик крепостного права, печатал в своем «Колоколе» гневные статьи, где Павлов представал как «рыцарствующий победитель Мурмина» и «столбовой олигарх нашего времени». После отмены крепостного права мурминским крестьянам понадобилось пять лет, чтобы выкупить свои земли у Павлова.

Взгляды Николая Филипповича теперь импонировали властям. Его статья «О возмутительных воззваниях» была высочайше одобрена царем. Многим казался неожиданным переход Павлова в стан бывших противников. Многочисленные эпиграммы на Павлова, его газету и сотрудников печатались на страницах «Колокола», «Свистка», «Искры», «Современника».

В конце 1862 года положение Павлова пошатнулось. Реакционная газета «Наше время» теряла подписчиков и не окупалась, а денег взять было неоткуда. Между тем, на руках у него образовалась довольно большая семья, которую надо было содержать. Здоровье сдавало, он задыхался, но до самой смерти в нем сохранялось «чувство литературного изящества». В 1864 году Николай Павлов умер от «ожирения сердца». Есть сведения, что похоронен на Пятницком кладбище в Москве, но точное расположение его могилы неизвестно.

А. И. Герцен. Художник Н. Н. Ге

В конце 1850—1860-х сношения Каролины с Россией еще теплились, ее публиковали в некоторых изданиях, еще сохранялись немногочисленные личные связи. До полного забвения оставался всего один шаг. Но творчество Павловой было еще дорого славянофилам. В 1859 году по представлению А. С. Хомякова ее избрали почетным членом Общества любителей российской словесности за переводческую деятельность. Почетное членство не имело никакого материального выражения. Были надежды на изданную в 1863 году в Москве с помощью друзей небольшую книгу избранных «Стихотворений» Павловой, но она встретила резко отрицательную оценку в русской периодике. Когда в общественных настроениях господствовала «политика», а не «эстетика», элегические раздумья и салонно-светские «Послания» Павловой, ее взгляды на творчество и назначение художника в духе «чистой поэзии» воспринимались как анахронизм. Памфлетная рецензия М. Е. Салтыкова-Щедрина подвергла стихи К. Павловой резкой критике за «мотыльковость», равнодушие к «участи пахаря», бедность идейного содержания и за эстетику взглядов, «освобождавших» искусство от общественного содержания и больших тем современности.

Книга не дала сборов. А денег не было. Но Каролина не всегда была богатой. Вспомнив скудные годы юности, она решила зарабатывать на жизнь своим трудом и занялась тем, в чем была особенно сильна – переводами.