Стихотворения

Но да живет любовь к тебе, мой мальчик,

И да поможет в буре побеждать».

Я в битвах был, я видел ураганы,

Я был в плену на корабле английском.

И так была близка ко мне та петля,

Которую пророчил мне учитель

Во дни былые детства моего.

А после я пришел на этот берег,

Женился здесь и жил с семьею мирно,

Но было мне всегда всего дороже

Сознание, что мой секстан на вахте

Во всех морях и каждый штурман скажет:

«Ты дело сделал, старина Годфрей».

Давно лежит жена под сенью яблонь,

И я один меж правнуков веселых

Подобен обомшелому утесу

В кольце гремучих ярко-синих волн,

Но моряки, из странствий возвращаясь,

Дорогу знают в мой непышный дом

И радостно приходят рассказать мне,

Как облегчился труд судовожденья,

Как точно получают место в море

Они, секстаном пользуясь моим.

Блаженны дни того, кто делал благо!

И я доволен в старости глубокой

Сознаньем этим, молодящим сердце.

Но знаю я, что близок срок отплытья

На те моря, откуда не вернулись

Никто из прежде живших на земле.

Уже в ночи я чувствую, как ветер

Зовет меня идти с собою в море.

И встану я на этот громкий зов

И руль возьму уверенной рукою,

Чтобы отплыть от берегов земли

И на нее уже не возвращаться.

Я, Том Годфрей, смиренный житель моря,

Начавший в светлый день Иеронима

Повествованье это о секстане,

Его окончил. День идет к закату,

Спокойно море. Медленные веки

Смыкает тихий и спокойный сон.

ОКЕАНСКАЯ ВЕСНА

НА ВАХТЕ

Сменился с вахты, лег не раздеваясь,

В ушах гудел протяжный ветра звон,

Мрачнела ночь, и шел корабль, качаясь,

И плыл моряк в далекий, чистый сон.

Ему приснился берег лучезарный,

Шумящие осенние сады,

Метель листвы багряной и янтарной

И девушка на камне у воды.

А наверху - от солнца белый город,

Упругих ног и быстр и легок шаг,

И за плечом рубахи синей ворот

На ветерке полощется, как флаг.

Стучатся в дверцу зыбкую каюты,

Борт корабля от волн гремит, как медь.

Да, он готов. Лишь нужно три минуты -

Зюйдвестку взять и дождевик надеть.

И вновь на вахте. Ночь еще темнее.

А дождь! А холод! Пять дождевиков

Здесь не спасут. От стужи коченея,

Он ищет блеск далеких маяков.

И пусть еще погода будет злее -

На то и океанская весна,

Но моряку сейчас в груди теплее

От только что увиденного сна.

* * *

Мне вновь заря приснилась голубая,

Песчаный берег, сосны, полумрак,

Луны дорога светлая, прямая,

Зажегшийся на берегу маяк.

И если б руки протянуть тогда мне

Почувствовать я смог бы наяву,

Что жар полудня не покинул камни

И что роса спустилась на траву.

И мне понятно, почему надежде

Дано в ночной присниться тишине:

Я форменку надел свою, что прежде

Рукою легкой ты стирала мне.

АВГУСТ

В. Л.

Планета вошла в полосу звездопадов.

Уже холодеют утра.

Летит паутина над мокнущим садом -

Холодная нить серебра.

И смешаны запахи яблок и дыма,

Желтеют уже тополя,

Лучом не палима и ливнем любима,

Лежит голубая земля.

И штурман, беря Андромеды высоты,

Увидит луны ореол,

Почувствует гарь торфяную болота

И скажет, что август пришел.

Вдали за пределом пространств многомильных,

Где берег обрывист и прям,

Земля отцветает, и терпким и сильным

Летит ее запах к морям.

МЕДАЛЬ СОЛДАТА

Я проходил по выставке военной.

Знамен победных колыхался шелк,

И гул сирены, что плыл над невской пеной

В высоких залах замирал и молк.

И видел я, как падал враг надменный,

Как на редут бросался конный полк,

И шли бойцы с отвагой неизменной,

Смерть принимая - свой последний долг.

Была витрина та со мною рядом,

Лежала в ней солдатская награда,

Не золото на ней и не эмаль, -

За тридцать лет трудов и унижений,

За скудный хлеб, за славу тех сражений,

Где русский штык ломал чужую сталь, -

Серебряная, с гривенник, медаль.

ЗАПАДНЫЙ РЕЙС

Свинец сломил упорство забастовки,

И в порт опять рабочие пришли.

Дымятся скорострельные винтовки,

Идут морской пехоты патрули.

Огонь артиллерийской подготовки

Принес победу, в прахе и пыли

Поникли люди, свесясь на веревки,

И каплет кровь в сухую пасть земли.

На шпиль церковный, узкий и старинный,

Где ветра гул и говор голубиный,

Был флаг прибит, и вот уже полдня

Не удается пулям и снарядам

Разбить горящий с облаками рядом

Костер победоносного огня.

ЗОДЧИЙ

В основу зданья зодчий клал кубы

Гранитные; великий гнет усилий

Был легок им. Надежны и грубы,

Они могучим основаньем были.

Над колоннадой легкой в голубых

Просторах неба на тончайшем шпиле

Корабль стремился, воздуха валы

Под золотым тяжелым килем плыли.

Устои ли столь крепкие ослабли,

Где зодчий, любовавшийся ансамблем

Воздушно легким, гордым и простым,

Не выверивший прочности гранита,

Увидел камня треснувшие плиты

И колоннаду с креном роковым.

КАРТА

На полке полутемного архива

Столетие лежала ты в пыли,

И плесень лет осела на заливы,

На берега неведомой земли.

Но день пришел: упорно и ревниво

По карте мы карандашом прошли,

По тем местам, где в диких льдов разрывы

Провел безвестный штурман корабли.

Прокладки нить оборвана местами, -

То брызги, принесенные штормами,

Ее стирали в плавании том.

Но штурман знал: в высокие широты

Его путем пойдут эскадры флота,

В движеньи не удержанные льдом.

КЕРЧЬ

Залив дугой вдается в берег плоский,

Далеко в море выбегает мол;

На нем маяк и крана профиль жесткий,