Стихотворения 1838–1850 гг.

Слезы и звуки

О дева! Покровом завистливой мглы
Подернулся взор твой – Соперник денницы;
Ты плачешь – и слезы, как капли смолы,
Дрожат и сверкают на иглах ресниц.
И больно, и тяжко от слез мне твоих,
Но если под бурей на жизненном море
Скорбящей душе твоей легче от них —
Плачь, милая, чаще: выплакивай горе!
Всегда тебе вере целебный сей ключ,
Родник утешенья, источник отрады;
Под сердцем рожден и под сердцем кипуч —
Сквозь очи он ищет воздушной прохлады.

А я… злая мука в предизбранный час

Мне сердце зальет отравленной кровью,
И грузом нависнув над стянутой бровью,
Слезинки не выжмет из сумрачных глаз.
Порой лишь, в минуты таинственной муки,
Из сердца, где живы все язвы любви,
Исходят и льются согласные звуки,
И в них мне отрада: в них – слезы мои.
Но ключ сей услады не верен: докучный,
Порой н доходит до неба мой клик,
Спирается грудь, и безмолвный, беззвучный,
От зноя и жажды сгорает язык.

Казаку – поэту (Е. П. Г.)

Дни умчались… много сгибло!
Тяжелее с каждым днем;
Горе буйную зашибло
И тоска на ретивом.

Извели певца невзгоды,

Извели и песен дар;
Эх, когда бы прежни годы,
Да разгул, да юный жар, —

Оживлен приязнью братской,

Может быть, умел бы я
Песнью с удалью казацкой
Поприветствовать тебя.

Много знал я звуков дивных,

Бойких, звонких, разливных,
Молодецки – заунывных,
Богатырски – удалых.

Я из них сковал бы слово

Пуще грому и огня —
Про наездника лихова,
Да про бурного коня,

Да про Днепр, что сыплет воды

Вал за валом вперевал,
Да про светлый сад природы,
Где недавно ты гулял,

Где кругом зернистым хлебом

Раззолочены поля,
Где пирует с ясным небом
Обрученная земля,

Где сильнее солнце греет,

Где Маруся иногда
В час условный пышно рдеет
Краской неги и стыда.

Этот край, твой край родимый,

На тебе венец двойной:
Ты – и сын его любимый
И певец его родной.

И теперь, когда судьбою

Суждено мне петь тайком,
Мне ль бурлить перед тобою,
Пред залетным казаком?

К женщине