Стихотворения 1859–1860 гг.

Пускай говорят, что в бывалые дни
Не те были люди, и будто б они
Семейно в любви жили братской,
И будто был счастлив пастух – человек! —
Да чем же наш век не пастушеский век,
И чем же наш быт не аркадской?

И там злые волки в глазах пастухов

Таскали овечек; у наших волков
Такие же точно замашки.
Всё та ж добродетель у нас и грешки,
И те же пастушки, и те ж пастушки,
И те же барашки, барашки.

Взгляните: вот Хлоя – Тирсиса жена!

Как цвет под росой – в бриллиантах она
И резвится – сущий ребёнок;
И как её любит супруг – пастушок!
И всяк при своём: у него есть рожок,
У ней есть любимый козлёнок,

Но век наш во многом ушёл далеко:

Встарь шло от коровок да коз молоко,
Всё белое только, простое;
Теперь, чтоб другого добыть молочка,
Дориса доит золотого бычка
И пьёт молоко золотое.

Женатый Меналк – обожатель Филлид —

Порой с театральной Филлидой шалит.
Дамет любит зелень и волю —
И, нежно губами до жениных губ
Коснувшись, Дамет едет в Английский клуб
Пройтись по зелёному полю;

Тасуясь над зеленью этих полей,

Немало по ним ходит дам, королей;
А тут, с золотыми мечтами,
Как Дафнисы наши мелки заострят —
Зелёное поле, глядишь, упестрят,
Распишут цветами, цветами.

На летних гуляньях блаженство мы пьём.

Там Штрауса смычок засвистал соловьём;
Там наши Аминты – о боже! —
В пастушеских шляпках на радость очам,
Барашками кудри бегут по плечам; —
У Излера пастбище тоже.

Бывало – какой-нибудь нежный Миртил

Фаншеттину ленточку свято хранил,
Кропил умиленья слезами,
И к сердцу её прижимал и к устам,
И шёл с ней к таинственным, тихим местам —
К беседке с луной и звездами.

Мы ленточку тоже в петличку ввернуть

Готовы. А звёзды? На грудь к нам! На грудь!
Мы многое любим сердечно, —
И более ленточек, более звезд
Мы чтим теплоту и приятность тех мест,
Где можно разлечься беспечно.

Мы любим петь песни и вечно мечтать,

И много писать, и немного читать
(Последнее – новый обычай).
Немного деревьев у нас на корнях,
Но сколько дремучих лесов в головах,
Где бездна разводится дичи!

Вотще бы хотел современный поэт

Сатирой взгреметь на испорченный свет:
Хоть злость в нём порою и бродит —
Всё Геснером новый глядит Ювенал,
И где он сатиру писать замышлял, —
Идиллия, смотришь, выходит.

Сельские отголоски

Переселение