Стихотворения

Рейн, ты мчишься стремглав к укреплениям Могонтиака,
Где встречает тебя Кейя бегущей струей
И прославленный Майн свои воды с твоими сливает,
Волны несущий с горы — родины рек четырех.[468]
В Альпах высоких родясь из ключа, твои звонкие воды
Пылких гельветских мужей дол покидают затем.
В Альпах пятнадцать лет отец Николай[469]

обретался,Всю эту пору в уста пищи не брав никакой;
То ли бог питал его плоть, то ли воздух здоровый
¹⁰ Мужа святого жизнь богоугодную спас.
Лишь гельветы одни в краях германских свободны,
Свято законы блюдя с грозным оружьем в руках.
Слухи гласят, что кимвр жестокий,[470] в Италию вторгшись,
Войско свое укреплял доблестью шведских вождей,
Тех, что остались в живых, поселил он в альпийских жилищах,
И называет себя этот швейцарцами люд,
Племя свирепых мужей, что жаждут алеющей крови,
Предки могучие чьи в северных странах живут, —
С ними сражался дом когда-то в битвах австрийский,
²⁰ С ними недавно в борьбу[471] Максим Эмилий вступил, —Шум небывалый война подняла и внесла беспорядок,
Но не положен конец распре доселе никем.
Рейн, мимо двух озер ты катишься к городу, быстрый,
Коему имя свое дал император Констант,
Там, средь спокойных вод, знаменитейший остров поднялся,
Что сумел задержать войско Тиберия встарь.
Ныне друидских святынь этот остров прославленный полон,
Тех, что давным-давно к нам от британцев пришли.
Далее, странствуя, ты бежишь, могучий и шумный,
³⁰ Мимо утесов и скал, два водопада творя,
После чего тебя приручает город прекрасный
Базель, куда деревень галльских привозят плоды.
В городе этом сейчас мой Гартман Эптинг прижился,
Счастлив, живет он в гостях у знаменитых мужей.
Далее воды твои берега омывают, где ныне
Аргенторат,[472] и немет, и вангион поселен.
Здесь покровитель мой,[473] которого чтить не устану,
Светлый, заботой своей кров вангионов хранит.
Силы набрав, ты течешь к ограждениям Могонтиака,
⁴⁰ Где был впервые создан медью оттиснутый знак.
Как мне прославить тебя, изобретшего это искусство,
Больше достойный хвалы, чем италиец и грек?
Завтра здесь, когда свет хлынет вновь с колесницы багряной
И шафрановый круг яркие звезды затмит,
Примешь ты, Рейн, на борту корабля смолистого Урсу,
Чья путешествия цель — ключ, где клубятся пары.
Ключ, где клубятся пары, освященный Фебом Гранеем,[474]
Что исцеляет тела, где поселилась болезнь,
Рядом с которым стоят пресвятой Богоматери храмы, —
⁵⁰ Места святее во всем мире нигде не найдешь.
Некогда Карл объявил этот город столицей державы,
Галлов власти своей всех, наконец, подчинив;
Ныне же галлы живут, от пороков наших свободны,
И Ромулидов не чтут, и презирают закон.
Рейн, когда понесешь мою деву, родитель-кормилец,
Благоволеньем своим чистой ее сохрани,
Дабы она жрецов не влекла роковыми очами,
В множестве по берегам всюду живущих твоим.
Ибо, где гул стоял от доспехов римского войска,
⁶⁰ Там пребывает теперь плащ Константина святой
И вкруг себя собирает когорты из разных народов,
Между тем как копье кровию ложе багрит.
Девы блюди чистоту, неразбавленных вин не давай ей,
Ибо отеком бедра пьющим все вина грозят,
А особливо те, что растут на холме, чье названье
Носит город (холму ж Бахусом имя дано).
Но, теченьем дойдя до отмелей долов покатых,
Где бурлит быстрина и простирается Сирт,
Ты достигаешь пещер, где стократ отзывается эхо,
⁷⁰ Где в старину, говорят, жили лесов божества,
Где искал ты, Рейн, повествуют, потайные ходы
И прорыл под землей, молвят, пути меж камней,
И, возникнув в иных пределах, влагой своею
Широкоструйным ключам дал, просочившись, исток,
Сходный с теми, что грек видал в земле сицилийской, —
Бьющими из земли токами рек потайных;
В этих местах, молю, сотвори, родитель-кормилец,
Так, чтоб шальная волна не поглотила корабль.
Но позволь кораблю войти на ветрилах надутых
⁸⁰ В город, где Мозель, ты с Рейном, сливаешь свой ток,
Ты, что, неутомим, треверский град омываешь,
Град, что древних мужей многих надгробья хранит.
Там я надписи зрел, что по-гречески выбиты были,
И на брегах речных множество замков в горах.
Там когда-то на свет Николай появился Кузанский,
Мозеля слава, и там мудрый Тритемий рожден.
И, когда судно до стен поселенья дойдет Агриппины,
Рейн сверкающий, ты высадишь Урсу мою
И на повозке ее чрез ворота Юния впустишь
⁹⁰ В город, что в мире во всем банями столь знаменит.
К крепости Нузии ты, покинув тот град, убегаешь,
В коей оружьем блистал герцог Бургундии Карл.
Вскоре, трехрогим став, ты к твердыням Лобики мчишься,
К морю, на три рукава устье свое разделив.
Иссулой у северян, у южан ты Балом зовешься,
Лишь посредине тебя Рейном, как должно, зовут.
Там, в привычных местах батавы живут и сигамбры, —
Разно теперь их зовут: кличут гельдернцами те,
А для других они — голландцы, для третьих — фламандцы,
¹⁰⁰ В низких пещерах живут, вечно прибоев страшась.
И не дивится никто, что мокры днем и ночью те люди,
Так как среди воды им предначертано жить.
Так, истоки свои в высоких Альпах берущий,
Рейн, достигаешь ты моря потоком тройным.