Стихотворения. 1943 – 1997

Прийти домой, чтоб запереть слезу
В какой-то необъятный сундучище,
Где все свои обиды прячет нищий,
А письма к Богу – где-то там внизу…

Да, есть и у меня на свете дом,

Его сработали мне стаи птичьи,
И даже жук работал топором,
И приседал на лапы по-мужичьи.

Прийти домой и так сказать слезе:

– Вот мы одни в заброшенной лачуге,
И всех моих Господь прибрал друзей,
Убил котенка, смял крыло пичуге…

Но я не сетую и не ропщу,

Ведь мертвые меня не забывали,
И проходили парами, как в зале,
Не обходилось даже без причуд…

И я даю вам адрес на земле:

Мой дом везде, где нищему ночевка,
У птицы недобитой на крыле
Он машет Богу детскою ручонкой…

Мой дом везде, где побывала боль,

Где даже мошка мертвая кричала
Разнузданному Господу: – Доколь?..
…Но Бог-палач все начинал сначала.

* * *

Я мертвых за разлуку не корю
И на кладби́ще не дрожу от страха, –
Но матери я тихо говорю,
Что снова в дырах нижняя рубаха.

И мать встает из гроба на часок,

Берет с собой иголку и моток,
И забывает горестные даты,
И отрывает савана кусок
На старые домашние заплаты.

* * *

Как часто в мои забредают ресницы,
Едва лишь их сон благодатный коснется,
И робкие звери, и малые птицы,
И голые луны, и алые солнца.

И все суетятся во сне вперемежку,

И машут руками в потешной беседе,
И все подгоняют друг дружку: – Не мешкай,
Ведь следом за нами ступают медведи…

И дьявол во сне моем бродит в обнимку

С какою-то дамой невзрачного роста,
А позже ей гладит изящную спинку,
Как гладит пушистую кошку подросток.

И звери, и птицы, и дьяволов голос

Меня веселят, словно кинематограф,
Но сон беспорядочный тонок, как волос, –
И вот я от сна пробужденьем отторгнут…

И те же я вижу досужие лица,

И слышу бессмысленные разговоры, –
Но как же мне хочется в сон возвратиться,
Где роль Короля репетирует ворон…

Где белая мышь – королева Гертруда

И все в непрерывной игре изменений,
И столько еще и соблазна и чуда,
И столько поклонов и извинений!..

* * *