“Верь мне, доктор (кроме шутки!),—Говорил раз пономарь,—От яиц крутых в желудкеОбразуется янтарь!”Врач, скептического складу,Не любил духовных лицИ причетнику в досадуПроглотил пятьсот яиц.Стон и вопли! Все рыдают,Пономарь звонит сплеча —Это значит: погребаютВольнодумного врача.Холм насыпан. На рассветеПир окончен в дождь и грязь,И причетники мыслетеПишут, за руки схватясь.“Вот не минули и сутки,—Повторяет пономарь,—А уж в докторском желудкеТак и сделался янтарь!”Ноябрь (?) 1868
4
БЕРЕСТОВАЯ БУДОЧКА
В берестовой сидя будочке,Ногу на ногу скрестив,Врач наигрывал на дудочкеБессознательный мотив.Он мечтал об операциях,О бинтах, о ревене,О Венере и о грациях...Птицы пели в вышине.Птицы пели и на тополе,Хоть не ведали о чем,И внезапно все захлопали,Восхищенные врачом.Лишь один скворец завистливыйИм сказал как бы шутя:“Что на веточках повисли вы,Даром уши распустя?Песни есть и мелодичнее,Да и дудочка слаба,—И врачу была б приличнееОловянная труба!”Между 1868 и 1870
5
Муха шпанская сиделаНа сиреневом кусте,Для таинственного делаДоктор крался в темноте.Вот присел он у сирени;Муха, яд в себе тая,Говорит: “Теперь для мщеньяВремя вылучила я!”Уязвленный мухой больно,Доктор встал, домой спеша,И на воздухе невольноВыкидает антраша.От людей ночные тениСкрыли доктора полет,И победу на сирениМуха шпанская поет.Между 1868 и 1870
“Угораздило кофейник...”
[*]Угораздило кофейникС вилкой в роще погулять.Набрели на муравейник;Вилка ну его пырять!Расходилась: я храбра-де!Тычет вдоль и поперек.Муравьи, спасенья ради,Поползли куда кто мог;А кофейнику потеха:Руки в боки, кверху нос,Надседается от смеха:“Исполати! Аксиос!Веселися, храбрый росс!”Тут с него свалилась крышка,Муравьев взяла одышка,Все отчаялись — и вот —Наползли к нему в живот.Как тут быть? Оно не шутки:Насекомые в желудке!Он, схватившись за бока,Пляшет с боли трепака.Поделом тебе, кофейник!Впредь не суйся в муравейник,Нe ходи как ротозей,Умеряй характер пылкий,Избирай своих друзейИ не связывайся с вилкой!Ноябрь (?) 1868
Вкусив елей твоих страницИ убедившися в их силе,Перед тобой паду я ниц,О Феофиле, Феофиле!Дорогой двойственной ты шел,Но ты от Януса отличен;Как государственный орел,Ты был двуглав, но не двуличен.Твоих столь радужных цветовМеня обманывала приcма,Но ты возрек — и я готовПризнать тиранство дуалисма;Сомкнем же наши мы сердца,Прости упрек мой близорукий —И будь от буйного стрельцаТобой отличен Долгорукий!Декабрь 1868