Стихотворения

где по канавам стынут братья.

Где дочери моих друзей -

коммуносветские плутовки

гостей богатых мангазей -

по гульфикам шмонают ловко.

Картины Пензы и Москвы

похуже, чем фонарь с аптекой.

Бандиты, воры и, увы -

ни хрю, ни му, ни кукареку.

Семь верст тупых очередей

за жидкостью, опохмелиться.

Победа классовых идей,

тюрьма, бутылка и больница -

И это все, что есть у нас.

Еще веревка и отрава,

и слуг народа целый класс,

которому хвала и слава.

В машинах черных байбаки

летят травить леса и реки.

По сути - все большевики,

по виду - вохровцы и зеки.

А быт, как будто при Петре -

кругом крикливые соседи,

помойка киснет во дворе

и бродят в городе медведи.

Живем в грязи и в нищете,

умрем в безвестности и лени,

и волны новых поколений

плескаться будут в темноте.

Печальный ангел залетел

на заседание обкома

и не увидев душ у тел,

упал в президиум с балкона.

Позабудь мечты свои беспечные

и гони свободу слова прочь...

Красные глаза пятиконечные

за тобой следят и день и ночь.

1990

НАДЕЖДА НА СВОБОДУ

Настали времена беды -

смердит Земля, болеют воды,

червем изъедены сады,

но есть предвестники Свободы.

Приказчики привычно лгут

и губят вечную природу.

Правитель, как и прежний плут,

но есть Надежда на Свободу.

Солдаты убивают нас,

солдаты моего Народа...

Но на крови восстанет Спас,

когда к нам низойдет Свобода.

Для тела пища извелась,

все платье на одну погоду,

но пошатнулась злая власть

и есть Надежда на Свободу.

И отданы мои поля

во власть неумному уроду,

но это божия Земля,

и есть Надежда на Свободу.

На доброго царя Руси

проходит мировая мода...

Не подадут - и не проси,

накормит нас одна Свобода.

Народы покидают нас...

Желаю каждому исходу

удачи, и в счастливый час!

Благословляю на Свободу.

Бог создал Землю, Небеса

и Человека, и Природу,

но превзошел все чудеса,

создав Надежду на Свободу.

1990

ОШМЁТКИ

В вонючем подвале на старом тряпье

сидим мы - сыны Ленинграда.

Конечно, не Смольный, но все же в тепле,

и обувь снимать не надо.

И это пристанище многим из нас

еще не однажды послужит.

В бесклассовом мире единственный класс

съедает крысиный ужин.

Мы крысы подвалов, дворов, чердаков

с глазами умнее собачьих.

И нет, ни начальства у нас, ни богов,

ни жен, ни детей, тем паче.

Вот бывший философ - Иван Амстердам...

Он выброшен из дому дочкой.

Любимец вокзальных гумозниц и дам,

с могил продающих цветочки.

С трудами его каждый пятый знаком,

а он позабыл свои измы.

И даже однажды подтерся листком

из книжки своей о марксизме.

А рядом Алеша - печальный глупыш.

Его обмануть - как два пальца...

Детдомовский выкормыш,

пьяный малыш -

потеха любого скитальца.

Над ним издевались в четыре руки

в детдоме и в горисполкоме,

когда, наширявшись, его старики

отбросили лапти в соломе.

И я, оскопленный чудесным серпом

и молотом битый в затылок,

когда-то и муж, и отец, и старпом,

а ныне - искатель бутылок.

Нас трое. Мы - Троица. Дух - это я,

Отец - Амстердам, Сын - Алексий.

Купель нашей веры - сивухи бадья,

молитвы - из мата и флексий.

Мы - Символ Истории Нашей Страны,

мы - тот Идеал, на который

истрачены Кровь Бесконечной Войны,

Богатства, и Люди, и споры.

Мы ходим по питерским старым домам,

мы ищем еду по помойкам.

Советские люди безжалостны к нам,

к Объедкам Державы, к Опойкам.

Но пусть не забудет Великий Народ -

мы ждем его в наших подвалах.

И он к нам идет уже. Тихо идет...

И светится дух его алый.

1990

КАДЕНЦИЯ К НАГОРНОЙ ПРОПОВЕДИ

В последнее время, мой друг,

как будто оплакано мною,

мы лечим вчерашний испуг

задуманной завтра войною.

А Новое Время грядет,

Душа вырастает из тела...

Свершил свой урок Идиот -

Звезда Надо Мной потеплела.

Мне что-то сигналит она

и путает старые коды...

А сердцу нужна тишина,

чтоб выяснить Ритмы Природы.

И вот я решился посметь

добавить к Нагорной каденцу -

Душе, нисходящей к младенцу,

сие происшествие - смерть.

Виновная в райской вине,

грешившая там со стараньем,

Душа, умерев в вышине,

спускается в тело страданья.

И присно неясен сей знак,

невидим и неосязаем...

Как будто в астральный сквозняк

мы с горних пенат исчезаем.

И где появляемся? в чем?

в какой предначертанной роли?

Чтоб край небосвода плечом

царапать в античной неволе?

И кажемся - божьи сыны

баранами в сгаде авгура.

И нет на плечах Тишины,

а только - Культура, Культура...

Учитель, я весел и сир,

мне слово твое - не для слуха,

но ты не назвал Этот Мир

вместилищем Мертвого Духа.

Да, ты об одном умолчал,

жалея умерших на Небе.

И видится мне по ночам -

я песни слагаю в Эребе.

И вижу тебя среди строк,

вдали от Кромешного Рая...

И снова я тут- одинок,

и снова я тут - одинок,

и снова я там - умираю.

В молитве - в вине и в войне

шепчу безнадежные звуки -

Мария, на Том Стороне

Стань Матерью мне Не На Муки!

Мама Мария! Где я и где ты?

Куда летят наши Синие птицы?

и золотые? С такой высоты

о твердь земную легко разбиться.

1990

РУССКИЙ ВОПРОС

Я и два филолога в скверике гудели.

Я им врал про Пушкина - мол, всего читал.

А они мне говорят - мы на той неделе

чокались с читателем - не тебе чета!

Ты чего себе достал? Нам налей немного ...

Мы вот у Кузнечного купили хлорофос.

Надо все испробовать. Что там пьют у Бога?

Неизвестно. А тренаж упростит вопрос.