В столовой музыка и пенье,Веселый чайный разговор,А здесь и ветер, и смятенье,И быстрых губ прикосновенье,Неповторимое с тех пор.Чуть только сердце ты задела,Как, став струною под смычком,Беспечной скрипкою запелоМое послушливое телоО милом, вечном и земном.С широкошумным вздохом мукиЯ отдаю себя — гляди! —В твои безжалостные руки,Как будто тополь, в ночь разлукиГрозу качающий в груди.Между 1923 и 1926
70. ГЕТЕ В ИТАЛИИ
Чуть светлеет вздувшаяся штора,Гаснут звезды в розовой ночи.Круглый стол, сверканье разговора,Звон тарелок, таянье свечи.Нет, не заслужил я этой чести!После скачки, в вихре дождевом,Друг харит, с прелестницами вместеЯ сижу за праздничным столом.Конь храпел… С плаща бежали струи.Черный лес катил широкий гул…Что ж, друзья! Вино и поцелуиНас мешать учил еще Катулл!Кто бы, пряча сердце от пристрастьяКупидоном заостренных стрел,С Музою, смеющейся от счастья,Чокнуться глинтвейном не хотел?Пью за синий бархат винограда,Пью за то, чтоб возле тонких плечС ветром из серебряного садаСердце, словно бабочку, обжечь.Пью за то, что здесь не слышно бури,Что мое забвенное перо —Только штрих, приснившийся гравюреЭтого волшебника Моро!Между 1923 и 1926
71. ДИАЛОГ
(Полька)
«Хоть и предан я рассудку,Ум любви не прекословит,Не примите это в шутку,Я люблю вас, крошка Доррит!У меня в подвалах СитиТри конторы. Ваше слово?»— «Мистер Дженкинс, не просите,Не могу. Люблю другого».«Что другой! Отказ — а там ужИ закрыта к сердцу дверка.Много ль чести выйти замужЗа какого-нибудь клерка?Вот так муж. Над ним смеятьсяБудут все из-за конторок».— «Мистер Дженкинс, мне семнадцать,Вам же скоро стукнет сорок.Кто откажет вам в талантеСчет вести, проценты ваши…Но, пожалуйста, отстаньте.Мне пора идти к мамаше…»Между 1923 и 1926