Были ива да Иван, древа, люди.Были выше – дерева, люди – люты.Упирались в бел туман поднебесныйдеревянные дома, церкви, кнесы…За кремлевскою стеной Грозный топал,головою костяной бился об пол.Звал, шатая бородой: – Эй, Малюта!Помолися за убой, смерть-малюток.Под кремлевскою стеной скрипы, сани,деготь крут берестяной варят сами.Плачет в избяном чаду молодуха,будто в свадебном меду – мало духа.И под ребрами саней плачет полоз,что опричнины пьяней хриплый голос.Бирюками полон бор, площадь – людом.По потылице топор хлещет люто.Баба на ухо туга, крутобока.И храпят, храпят снега, спят глубоко.Были ива да Иван, были – вышли.Стали ниже дерева, избы – выше!А на пахотах земли стало вдвое.То столетья полегли перегноем.
После битвы на Згло – месяц побагрел.Мертвецы без голов спали на бугре.– Ой, Петро, ой, Хома, головы нема!Ой, Вакула Русачук, где мой русый чуб?Ой, боюсь я, боюсь – срежут сивый ус,будут водку пить, ей-ей, из башки моей!– Чи вставать, чи лежать, батько атаман?Чи лежать, чи бежать к жинкам, по домам?…Подняло, повело по полю туман…– Подымайся, Павло! – гаркнул атаман.– Подымайсь, шантрапа В поле ни беса́!Подбирай черепа, целься в небеса!В небесах широко́ тучи свист разнес.Сколько было черепов, столько стало звезд.Гололоба, глупа, добела бледна –атаманья голова поплыла – луна…Хлопцам спать, звездам тлеть,ну, а мне как быть? Брагу пить,песни петь, девушек любить!
* * *
Песня мной не выдуманахоть затейна видом она;песню пели слепцыпод селом Селебцы.