Что это было? То ли наважденьеОт чар луны в глухой полночный час?То ль краткий миг внезапного прозренья,Что раскрывает больше тайн для нас,Чем древние оккультные ученья?То ль просто мысль, что в плоть не облеклась,Но, как роса траву в начале лета,Живит рассудок несмотря на это?IIIКак вид того, что любишь всей душой,Ленивые зрачки нам расширяет,Иной предмет, в который день-деньскойЛюбой из нас привычно взор вперяет,В нежданном свете предстает поройИ глубиной своею изумляет.Лишь звон разбитой арфы душу такПронзает. — Это символ, это знакIVТого, что нам сулят миры другиеИ в красоте дает провидеть тутСоздатель лишь таким сердцам, какие, —Не будь ее, — от неба отпадут,Поскольку бой в себе они, слепые,Не с верою, но с божеством ведут,Чтобы себя, его низринув с трона,Венчать своей же страстью, как короной.
Сон
Г. Кружкова
В ночи отрадной грезил я,Не помня о разлуке,Но сон дневной настиг меняИ пробудил — для муки!Ах, что мне в том, что видно днем? —Не все ли это сонТому, чей взор всегда в былом,Печалью освещен?Но тот, родной — тот сон святойНазло судьбе жестокойБыл мне звездою золотойВ дороге одинокой.Откуда он мерцал — бог весть! —Сквозь шторм, в ночах глухих…Но что у правды ярче естьСредь звезд ее дневных?
«Счастливый день! Счастливый час!
Перевод Т. Гнедич
Счастливый день! Счастливый час!И я был горд и ослеплен!Но дух мой сир и слаб мой глас —Растаял сон!Познал я сил своих расцвет,Свой молодой и смелый пыл,Но юных лет давно уж нет —Я их забыл.И гордость я вотще познал —Пускай другим венки дарит —Еще жестокий яд похвалВ душе горит.Счастливый день! Счастливый час!Ты не обман мечты пустой —Ты мне сиял, но ты погас,Мираж златой.Когда бы гордость, блеск и властьЯ смог бы снова обрести,Не стало б силы боль и страстьОпять снести.Я помню — в мощи этих крылСлились огонь и мрак —В самом уж взлете этом былПаденья вещий знак.
Был в мире мне на утре днейВсего милее и роднейЗабытый уголок лесной,Где над озерною волнойЯ одиночество вкушалПод соснами, меж черных скал.Когда же ночь своим плащомОкутывала все кругомИ ветер начинал опятьВ ветвях таинственно роптать,Во мне рос ужас, леденя,Как холодок от волн, меня.Но не со страхом был он все ж,А с трепетным восторгом схожИ слаще для меня стократ,Чем наибогатейший кладИль даже твой влюбленный взгляд.И верил я: под толщей водМеня на ложе смерти ждетТа, без кого я стражду так,Что погружен мой дух во мракИ только рядом с ней, на дне,Вновь светлый рай заблещет мне.