Стихотворения. Рассказы. Гора

Биною удалось отвертеться от угощения, и Мохим пошел утолять муки голода к себе. Биной же взял со стола Горы первую попавшуюся книгу, перелистал несколько страниц, затем отбросил се и принялся шагать из угла в угол, пока не пришел слуга и не сказал, что его зовут наверх.

– Кого зовут? – переспросил Биной.

– Вас,- ответил слуга.

– Они все еще наверху?

– Да.

Биной отправился наверх вслед за слугой с видом студента, идущего на экзамен. В дверях он замешкался, но тут его окликнула Шучорита своим обычным дружеским и ласковым голосом:

– Входите же, Биной-бабу! – И, услышав этот голос, он почувствовал себя так, словно его нежданно-негаданно озолотили.

Вид Биноя поразил девушек. Пережитое потрясение успело сказаться на нем: всегда веселое, смеющееся лицо его вдруг лишилось всех красок, словно цветущее поле после опустошительного набега саранчи. При взгляде на Биноя Лолита почувствовала боль и сострадание, но вместе с тем она не могла скрыть и внутренней радости, охватившей ее.

В другое время Лолите трудно было бы заговорить сразу с Биноем, но сегодня она обратилась к нему, едва он вошел в комнату:

– Нам нужно кое о чем посоветоваться с вами, Биной-бабу.

При этих словах на Биноя нахлынул восторг. Он радостно встрепенулся, и сразу же его угрюмое бледное лицо просветлело.

– Мы с сестрами втроем,- продолжала Лолита,- хотим открыть небольшую женскую школу.

– Господи! – воскликнул с жаром Биной.- Да я сам всю жизнь мечтал о том же!

– Вам придется помочь нам,- сказала Лолита.

– Все, что в моих силах! Скажите только, что мне нужно делать?

– Мы – брахмаисты, поэтому индуисты к нам относятся с недоверием. Вот здесь вам и придется помочь нам.

– Ни о чем не беспокойтесь,- просиял Биной.- Это я устрою.

– Уж это он, несомненно, устроит,- вступила в разговор Анондомойи.- Если нужно перетянуть кого-нибудь на свою сторону, лучше Биноя не найти – перед его красноречием и обаянием никто не устоит.

Лолита продолжала:

– Вам придется помочь нам написать школьный устав, распределить часы занятий, решить, какие предметы преподавать, сколько классов организовать, и вообще во всяких таких вещах.

Хотя все это не составило бы для Биноя никакого труда, он почувствовал себя смущенным: неужели Лолита не догадывается, что Бародашундори запретила ему всякое общение со своими дочерьми и что в «Брахмо Самадже» против них поднялась буря негодования? Перед ним встал мучительный вопрос: не будет ли нечестно с его стороны, если он примет ее предложение, не повредит ли это ей? Вместе с тем разве мог он найти в себе силы отказать Лолите в просьбе помочь ей в добром деле?

В свою очередь, изумлена была и Шучорита. Ей никогда и не снилось, что Лолита может сразу обратиться к Биною с подобной просьбой. Мало у нее и без этого осложнений из-за Биноя? Шучориту пугало, что Лолита, зная обо всем, все же решилась самовольно сделать этот шаг. Она понимала, что в душе Лолиты родился протест. Но хорошо ли с ее стороны продолжать запутывать бедного и без того запутавшегося Биноя? Поэтому она сказала с некоторой тревогой:

– Не мешало бы сначала посоветоваться об этом с отцом. Так что, Биной-бабу, не радуйтесь преждевременно своему назначению на пост инспектора женской школы.

Из этого Биною стало ясно, что Шучорита старается тактично сдержать Лолиту. И вновь недоумение и страх поднялись в его душе.

Поскольку было очевидно, что Шучорита в курсе семейных осложнений, он не мог себе представить, чтобы и Лолита не знала о них. Но тогда почему же Лолита… Для него это была загадка.

– Конечно, надо поговорить с отцом,- сказала Лолита.- Теперь, когда Биной-бабу согласился помочь нам, мы все расскажем ему. Он не станет возражать, в этом я уверена. Мы и его заставим помогать нашей школе. Вас мы тоже не оставим в покое,- добавила она, повернувшись к Анондомойи.

– Я буду подметать в классах,- засмеялась Анондомойи.- Едва ли я еще на что-нибудь способна.

– Этого больше чем достаточно,- воскликнул Биной. – Чистота, по крайней мере, в нашей школе будет обеспечена.

После ухода Шучориты и Лолиты Биной отправился погулять в Иден-Гарден. Тем временем к Анондомойи поднялся Мохим.

– Биной, как видно, стал сговорчивее,- начал он.- Теперь хорошо бы поскорее обделать дело, а то кто его знает, вдруг опять передумает.

– Что такое? – воскликнула в изумлении Анондомойи.- С каких это пор Биной опять согласен? Он мне об этом ничего не говорил.

– Да вот только что он сам об этом мне сказал,- ответил Мохим.- Говорит, что, как только вернется Гора, можно будет и день назначить.

Анондомойи покачала головой.

– Нет, Мохим. Ты что-то не так понял. Уверяю тебя.

– Может, конечно, я и туп,- в сердцах ответил Мохим,- но я все-таки вышел из того возраста, когда не понимают простую человеческую речь – это уж будь покойна!

– Дитя мое,- сказала Анондомойи,- ты, конечно, рассердишься на меня за мои слова, но я уверена, что ничего, кроме беды, ты себе этим не наживешь.

– Если ты станешь вмешиваться,- холодно проговорил он,- беды, конечно, не миновать.