Читаем Сто братьев полностью

Я видел окна, распахнутые навстречу всем стихиям. Стекла заиндевели – матовые, черные, украшенные маленькими сосульками. Внутрь врывался ветер; мусор и бумажки летали по залу, как раненые птицы, и садились всюду.

Я видел мужчин на полу, мужчин на креслах и на диванах, отодвинутых подальше от воды, хлещущей неустанным потоком из бурого пятна на потолке.

У камина молча сгрудилась группа мужчин. Они растапливали огонь расщепленными подлокотниками и ножками поломанной ради этого мебели. Из-за люстр опускались летучие мыши, чертили вокруг мужчин лихорадочные зигзаги. Братья передавали по кругу бутылку, и я им позавидовал. В отсветах огня их лица были янтарными, осунувшимися, обездоленными. Я узнал Кристофера и Филдинга, Тома, Милтона и Донована. Остальные присели у самой каминной решетки спиной ко мне.

Вода лилась с потолка, брызгала на ковер. Под столами и стульями, вокруг десятка разбитых ламп, мимо тел Максвелла, Вирджила, Барри извивались темные речушки.

Пришло время пляски. Скоро настанет новый день. Я поднялся на ноги и сделал глубокий вдох. Вдох, выдох. Как правило, перед танцем я недолго разогреваюсь. Небольшая разминка разгоняет кровь и спасает от разрывов мягких тканей, от растяжения связок, от судорог и спазмов. В маске Короля кукурузы разогреваться было сложно. В качества эрзаца разминки я легонько попрыгал с ноги на ногу. Обычно я не люблю сам видеть, как пляшу. Узнать тело – значит напомнить себе о своем материальном существовании. Пляска же есть попытка отречься от материального мира, отдать свою волю маске и подсознанию, войти в царство чувств. Однако сегодня я нарушил традицию и бегло осмотрел живот и ноги. Живот не слишком большой, но на вид рыхлый и, можно сказать, круглый; когда я подпрыгивал, он довольно неприятно сотрясался. Ноги, как мне показалось, щуплые; в коричневых туфлях и гетрах они вовсе не выглядели могучими; напротив, этим только лишний раз подчеркивалась их костлявость. Кое-где в волосах на теле виднелись проплешины. Я с разочарованием заметил, как съежился на холоде член. Обычно вид собственного члена греет мне душу. Сегодня же он словно вполз внутрь в меня. Выглядел, как у маленького мальчика. Я подпрыгивал, а он болтался. От этого во мне взыграли комплексы и инстинкт самосохранения, я запереживал, не потеряю ли власть над зрителями. На миг я увидел себя со стороны: рыхлый скачущий мужик в странном импровизированном костюме – спортивном пиджаке с оттопыривающимися карманами, в маске с огромной шевелюрой из лиственных волос и длинным подбородком, в носках и туфлях, но без штанов, уже не скрывающих не самые впечатляющие гениталии. Я быстро отогнал от себя этот образ. Попрыгал энергичнее, подышал и понемногу расслабился. Шум текущей воды утешал. Было такое ощущение, что за мной наблюдают, и я оглянулся, чтобы узнать, кто тут рядом. В тенях шкафов двигались смутные силуэты. Единственный человек рядом со столом держал ярко поблескивающий нож. Мне показалось, это Зигфрид. Я так говорю потому, что Зигфрид плотный, но не толстый, с огромными ручищами скульптора. У коллекции каменных орудий труда слонялся ворчун Рекс; этот не самый приятный человек, судя по всему, вооружился древним ножом – ценным экспонатом из витрины. Оба наблюдали, как я приступаю к первым па: простой пинок и вращения, размахивание подушкой и шприцем над головой. Аллергены из маски делали свое черное дело, и я громко чихнул.

– Будь здоров, – сказали сзади.

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Проза

Беспокойные
Беспокойные

Однажды утром мать Деминя Гуо, нелегальная китайская иммигрантка, идет на работу в маникюрный салон и не возвращается. Деминь потерян и зол, и не понимает, как мама могла бросить его. Даже спустя много лет, когда он вырастет и станет Дэниэлом Уилкинсоном, он не сможет перестать думать о матери. И продолжит задаваться вопросом, кто он на самом деле и как ему жить.Роман о взрослении, зове крови, блуждании по миру, где каждый предоставлен сам себе, о дружбе, доверии и потребности быть любимым. Лиза Ко рассуждает о вечных беглецах, которые переходят с места на место в поисках дома, где захочется остаться.Рассказанная с двух точек зрения – сына и матери – история неидеального детства, которое играет определяющую роль в судьбе человека.Роман – финалист Национальной книжной премии, победитель PEN/Bellwether Prize и обладатель премии Барбары Кингсолвер.На русском языке публикуется впервые.

Лиза Ко

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература

Похожие книги

Салихат
Салихат

Салихат живет в дагестанском селе, затерянном среди гор. Как и все молодые девушки, она мечтает о счастливом браке, основанном на взаимной любви и уважении. Но отец все решает за нее. Салихат против воли выдают замуж за вдовца Джамалутдина. Девушка попадает в незнакомый дом, где ее ждет новая жизнь со своими порядками и обязанностями. Ей предстоит угождать не только мужу, но и остальным домочадцам: требовательной тетке мужа, старшему пасынку и его капризной жене. Но больше всего Салихат пугает таинственное исчезновение первой жены Джамалутдина, красавицы Зехры… Новая жизнь представляется ей настоящим кошмаром, но что готовит ей будущее – еще предстоит узнать.«Это сага, написанная простым и наивным языком шестнадцатилетней девушки. Сага о том, что испокон веков объединяет всех женщин независимо от национальности, вероисповедания и возраста: о любви, семье и детях. А еще – об ожидании счастья, которое непременно придет. Нужно только верить, надеяться и ждать».Финалист национальной литературной премии «Рукопись года».

Наталья Владимировна Елецкая

Современная русская и зарубежная проза