Сто причин поверить

– Тараканову и мешает, наверное. Я позвонил ему и говорю: Иван, уймитесь. А он мне: «Я докажу, что смерть Ниночки – убийство. Хладнокровное и преднамеренное. И убила ее Лопачева». Убедить его в том, что Лопачева на тот момент была мертва, у меня не вышло. Три дня было тихо. А сегодня, стоило тебе уехать на встречу с адвокатом Яковлевых, он снова мне звонил и истерил. Уверял, что нашел доказательства убийства его жены. Если, говорит, не приедете сей момент, вызываю журналистов. Грибов поехал.

Глава 28

Ехать и смотреть на что-то, обнаруженное Иваном Аверкиным в результате долгих поисков, Валере Грибову совершенно не хотелось. Он бы с большей радостью сопроводил Настю на встречу с адвокатом Яковлевых. Но приказы не обсуждаются. А Смотров приказал ехать в Дом культуры, где до недавнего времени трудились или служили – Грибов не знал, как правильно, – почти все фигуранты их запутанного дела.

Светлана Лопачева, актриса, погибла при странных обстоятельствах, представленных в виде суицида. Даже человеку, не желающему портить отчетность и спустить все на тормозах, было очевидно, что ушла она не сама, а с чьей-то активной помощью. Где надо – отпечатков пальцев нет вообще ничьих. Где не надо – обнаружились. И чьи? Человека, у которого вовсе не было мотива убивать Лопачеву. Он с ней дружил! А она в свое время дружила с его женой. Они не пересекались ни на какой скверной теме.

Что бы там ни думала об Артюхове Настя, как бы ни обижалась за своих подруг, Валера считал, что Артюхов не плохой человек. Сильно пострадавший – да. Но не злодей. И он не стал бы хладнокровно перерезать запястья Лопачевой, выдавая убийство за суицид. И уж тем более позаботился бы о том, чтобы не оставлять отпечатков пальцев на ее предсмертной записке.

Правда, Валере не давал покоя тот факт, что Лопачева побывала в гостях у Инги Мишиной за несколько считаных минут до ее самоубийства. И за тем, как Инга прыгает с балкона, наблюдал Артюхов.

Этот факт накладывал очень большое черное пятно на биографию Артюхова, считал Валера. И списать все эти события на трагическую случайность, как он для себя ни старался, у него не выходило. Артюхов был как-то замешан.

Далее…

Игорь Мишин, артист, жив и здоров. Недавно овдовел. Дома – на момент импульсивного поступка его жены – его не было. Упрекнуть Мишина в том, что он ее подтолкнул нечаянно или намеренно, невозможно. А в чем его можно упрекнуть? Только в том, что он внезапно и сильно разбогател, оставшись вдовцом. Ну, и еще в том, что он не усомнился в версии самоубийства своей жены. И даже ни разу не позвонил к ним в отдел, в полицию, и не поинтересовался, а как идут дела? Нет ли каких-то еще версий? Его все устроило? Его все устроило.

Иван Аверкин тоже овдовел недавно. Жена работала артисткой в том же самом театре или Доме культуры – как угодно, – где служили или работали Мишин и Лопачева. Погибла Аверкина нелепо, свалившись в оркестровую яму во время репетиции. Как оказалось, у нее было слабое зрение, а линзы она не вставила. Отсюда и шагнула в пропасть. И у Валеры не было и тени сомнений на предмет естественности происшествия. Вот здесь-то как раз и не было. Все объяснимо.

А ее муж не успокаивается! Тараканов, главный режиссер их театра или Дома культуры – как угодно, – устал жаловаться на Ивана Аверкина. Тот начинал утро с посещения их очага культуры и затем все высматривал, вынюхивал, прощупывал – конец цитаты.

– Так невозможно работать! – полыхал гневом Тараканов. – Уборщицы и те от него криком кричат!

Сегодня, стоило уехать Насте, криком закричал сам Иван Аверкин. Он просто оглушил Смотрова, принявшись орать в телефон, что нашел неопровержимое доказательство и свидетеля и что им необходимо срочно приехать. Иначе он вызывает журналистов.

В том, что Аверкин любит жаловаться, они уже убедились. Смотров трижды писал объяснения в прокуратуру, где множились заявления Аверкина. Рисковать не захотелось. Валера поехал.

Что самое удивительное, встречу Аверкин назначил не в театре, а чуть левее, возле мусорных контейнеров. Неужели рылся теперь и в помойке? Но прошло время. Мусор со дня смерти его жены не раз вывезли. Что он там пытался найти и нашел?

Аверкин нашел не что, а кого! Еще со стоянки Валера услышал возмущенный женский говор, не вполне внятный, не вполне трезвый. Женщина скандалила с Иваном.

– Слушай, чел, я не могу долго ждать! У меня дела! – возмущалась заплетающимся языком дама.

– Все ваши дела я оплатил. Весьма щедро, – спокойно, но с определенной долей брезгливости отвечал Аверкин. – Сотрудник полиции вот-вот подъедет. Вы с ним поговорите, и все. Можете дальше отправляться по делам. Которые я – что? Правильно, щедро оплатил.

– Ну, где он твой сотрудник, а? Может, и не приедет никто? А я час уже сижу.

– Двадцать семь минут, – поправил ее Аверкин. – Погодите… Кажется, вот и он.