Сто причин поверить

– Какой мужик?! – вытянул шею Грибов, чувствуя, что бледнеет.

– Тот, который пакет в мусорный контейнер закинул. Симпатичный такой, одет красиво. Видать, дама его сильно достала, раз он ее платье выбросил.

– То есть вы видели, как какой-то мужчина выбросил пакет? И после его ухода нашли этот пакет, а в нем платье и чек на водку? Правильно я понимаю?

– Из слова в слово, молодец, – похвалила она.

– Вы смогли бы узнать этого мужчину?

– Да. Смогу.

– Вам придется проехать с нами. – Грибов покосился на Аверкина. – И вам, Иван, тоже.

Если Иван не возражал, то дама в чужом платье громко возмущалась.

– Вот помогай вам, ментам! Сразу в кутузку тащите! Я же не украла его! Я нашла…

Грибов долго пытался уговорить ее не кричать, проникнуться пониманием. Убеждал, что ее визит в полицию для нее не опасен, а необходим для соблюдения формальностей. Бесполезно! Орала, как ненормальная.

– Так, все! – взревел он, когда тащил ее от скамейки до машины за локоть. – Если сейчас не замолчишь, я точно тебя на трое суток закрою. И ночевать сегодня будешь не со своим парнем, а в обезьяннике.

Какое уж тут «вы», не до приличий.

Неожиданно подействовало. Она притихла. И, подергав плечами, смиренно проговорила:

– Я рада помочь следствию, начальник. Все подпишу, что скажешь.

– Просто веди себя тихо, – погрозил он ей пальцем, усаживая ее с Аверкиным рядом на заднее сиденье. – Составим протокол. Покажем несколько фотографий мужчин, может, кого-то узнаешь среди наших фигурантов.

– Может, и узнаю, – кивнула она и зло покосилась на Аверкина. – Спасибо тебе, добрый человек. Никаких денег не надо за такое удовольствие.

– Верните тогда, – отозвался он меланхолично.

Она подумала, подумала и показала ему грязный кукиш. И добавила тихо, что это компенсация.

Грибов к их беседе прислушивался настороженно. На всякий случай заблокировал задние двери, чтобы пассажирам не приспичило сбежать на первом же светофоре. Но не успели они выехать с парковки Дома культуры, как дама в чужом платье принялась рваться на волю.

– Погоди, начальник! Выпусти! Да погоди ты! Че скажу! – дергала она дверную ручку, норовя сломать.

Грибов, тихо ругаясь, остановил машину, вышел. Склонился к стеклу пассажирской двери, которое мадам уже опустила.

– В чем дело? – сделал он строгое лицо. – Чего хулиганишь?

– Не хулиганю я! – возмутилась она, брызжа слюной и закидывая челку грязной ладонью назад. – Не надо никуда ехать! Я его уже узнала!

– Кого?

– Мужика, который это вот платье в пакете выбросил. Вон он, мужик! Вон он!

Грибов повертел головой, никого не увидел. Парковка, площадь перед Домом культуры, скверик с лавочками – были пусты. Ни одного человека.

– Не морочь мне голову, закрою! – снова пригрозил он. – Нет тут никакого мужика. Пусто! Кого ты узнала?

– Да на афише он, бестолочь! Откуда вас, таких умников, набирают только?! – Она закатила мутные глаза под лоб, замотала головой. – Бестолковый какой! На афише он – мужик тот. Вон его симпатичная харя во весь плакат!

Грибов уже не слушал. Он рассматривал афишу с запланированной на сентябрь премьерой. Крупная, яркая, с огромным портретом главного героя в центре. И героя этого должен был сыграть Мишин.

Глава 29

Насте снова пришлось ехать к Баклашкину. Говорить по телефону он отказался наотрез. А был почти конец рабочего дня. И трасса в том направлении забилась настолько плотно, что какое-то время они вообще не двигались. Просто стояли, с раздражением рассматривая друг друга сквозь автомобильные стекла. В поселок она приехала уже ближе к семи вечера. Баклашкин встретил ее раздраженным. И принялся с порога выговаривать, что он не просто так ее вызвал, не из прихоти старческой.

– А по очень важному делу, – сердито сверкал он глазами в ее сторону.

И кофе не предложил. А вместо этого ткнул пальцем в какой-то сверток на столе.

– Вот ради чего вы проделали столь долгий путь, уважаемая капитанша.

– Что это? – Она не спешила притрагиваться к пакету.

Кофе хотелось до сухости во рту. А попросить – гордость не позволяла. Чего он сердится?

– Это? – Баклашкин осторожно оттянул концы пакета в сторону, вывернул их. – Это те самые кроссовки, в которых косил обочины загадочный человек в компании сотрудников управляющей компании.

Настя уставилась на кроссовки, пытаясь вспомнить, как выглядели те – с видеоролика, которым незаконно завладел Баклашкин.

– Не смейте сомневаться! – прикрикнул он на нее. – Это те самые кроссовки. Я еще сорок раз отсмотрел то видео. И нашел множество совпадений. А особенно шнурки.

– Что шнурки?

Она смотрела на белые шнурки с твердыми наконечниками, они были металлическими. Их сейчас демонстрировал ей Баклашкин, осторожно трогая простым деревянным карандашом.

– Они особенные. Из металла, что встречается крайне редко. И цвет… Цвет пыльной розы. Я долго сидел в интернете, пытаясь найти фирму, изготавливающую подобную обувь. Не нашел. И сделал вывод, что обувь сделана на заказ. Это упрощает вам задачу.

– Возможно. – Она все еще ничего не понимала. – Где вы их нашли?