Столкновение

Доктор Вукович поставил ей диагноз, и поседевшая Ива отправилась в небытие.

Никто не посещал Иву в больнице, кроме Милицы. Их дружба в прошлые годы была сердечной по-деревенски. Но Ива после института вышла замуж, стала учительницей, заимела авторитет в общине. Милице, заждавшейся «того самого настоящего», провалившись на последнем университетском экзамене, было суждено пить чай в одиночестве.

В городке на десять тысяч человек слухи отражались, как эхо в пропасти. Милица смотрела, как Иву покрыло одержимостью. Не в силах противостоять незнанию и собственной глупости, смущенная слухами о заразности недуга, а также надеясь, что Петар всё-таки вернется, она оборвала все встречи.

Знакомым было сказано, что Ива тронулась умом безнадежно. Ложь оказалась страшной, и в неё охотно поверили.

Как же теперь быть, вопрошала вслух Милица, разглядывая уходящую фигуру Ивы.

IV

Милица торговала на скамейке. С утра её настроение не заладилось, торговля шла с неохотой, руки отдавали сдобу не от чистого сердца, как раньше. Местные, сидя за столиком кафе, за крепким черным судачили новость о пересохшей горной речке, что жара расстроила планы заработать на туристах, поэтому сезон придется закрыть позднее, чем это делалось в прежние годы.

К ней подошла Ива. Местные спешно бросили десятку евро на стол и ушли по внезапным делам.

— Снова ты? — холодно спросила Милица.

Ива поздоровалась, поблагодарила за доброе отношение к ней, а после купила три булки с яблоком и изюмом.

Усевшись напротив, Ива посмотрела в небо и трепетно зашептала. Проходящие удивленно озирались, вышел официант и попробовал. Ветер тронул её седину, раскидав вычесанный дома пробор по лицу. Ива достала купленное, откусила от одной булки, сказала спасибо куда-то в пустоту. Затем, взяв вторую, Ива разломала хлеб на крошки; тысяч тысяч белых хлопьев упали на каменную мостовую.

Тут же завиделись голуби. Со всех сторон сизые порхали крыльями, шумно приземлялись, ворковали. Они немедля приступили к еде.

— Пи-пи-пиу, мои дети! Пи-пи-пиу, твари божьи, ешьте, простые мои! — лицо Ивы прониклось блаженством.

Всё это время Милица смотрела на происходящее с нарастающим недовольством. Хлеб, разломанный и разбросанный по грязным камням, где ступает нога туристов, собак и бездомных, вызвал в ней отвращение и оскорбление, от чего женщина спешно собрала корзину и убралась домой.

V

Вечером, когда над городом появилась первая звезда, в доме Милицы собрались друзья. По веранде гулял ветерок, фоном звучал телевизор — молодой человек задавал каверзные вопросы на улице у взрослых, те злились на него, отмахивались или бурно выдавали одинаковые со времен Тито реплики.

Милица безучастно наблюдала. Йована, сидя в кресле, рассказывала:

— Мой Милош всё стоит на своем, что немцы со следующего года перестанут приезжать к нам. Климат испортился, с каждым летом всё жарче. Вон, говорит он, у немцев в своей Германии нынче тоже аномальная погода. Милош хочет продать ресторан в Пржно, а на вырученные осесть в Подгорице.

— Твой муж в своем уме? В столичной жаровне жить! Летом дуреешь от духоты, зимой от угля свежего воздуха не сыщешь, — изумилась Живана.

— Да хоть бы так, подешевле живётся в столице. Цены видела, как накрутили? — ответила Йована.

— Пустое. Брось пылесосить городские сказки, — Живана отмахнулась рукой от собеседницы.

— Йована, ты ж из больницы не узреешь, как немцы тут всё раскупили! — встряла в спор Нина. Ей не верилось (а может, не хотелось верить), что вечный мир способен измениться вот так, в одночасье. — Как у себя дома хозяйничают. Скоро станем одним большим курортом, обслугой у них. А ведь ценник в магазине для Ганса, а не под Николу. Стал бы иностранец на югах покупать себе домик, знай он, что скоро тут будет, как в Сахаре? Тем паче такой умный иностранец, как из Германии. Так что никакое глобальное потепление не существует, мы на своей земле жили, живем и будем жить!

Услышав слово больница, Милица заморгала глазами. Не глядя на стол, она рукой нащупала пачку сигарет, закурила третью, и спросила:

— Что нового в больнице?

Йована пожаловалась, до того возросла нагрузка, что медсестры всю неделю с ног валятся. Из столицы обещали привезти кондиционеры — это обещание давно скисло. Молоденькие ассистенты недовольно бурчат, что их заставляют делать обходы в самый солнцепёк. Палаты уплотнили койками, может быть, придётся поставить в коридорах.

— Привозят сердечников, пенсионеров, «хроников», заснувших на пляже иностранцев, детей. И ещё кое-что, только я вам не говорила, — Йована наклонилась к подругам, желая передать интимную информацию, — больничный морг переполнен тоже. За неделю десятерых привезли.

— Да ты что, правда? — Живана и Нина одновременно зацокали языком.

— Правда-правда, только это сугубо конфиденциально, как подруга подругам, ага?

Подруги охотно закивали. Милица сказала недовольно:

— Значит, психи и дальше будут шляться по городу.

Все сразу поняли, о ком речь. Подруги, посидев ещё немного, собрались домой.