Столько лет спустя

«На горизонте виден городок,— записали школьники в дневнике,— нельзя сказать, что он очень живописен, но посмотрим, какова его душа, какие люди здесь живут…»

В Апрелевке пришли на завод грампластинок, позна­комились с историей его, с производством, с заводскими передовиками. Увидели грубоватые старые пластинки военных лет.

В Бабенках им показали, как из липовой чурки рож­дается игрушка. Здесь ребятам предстояло выполнить краеведческое задание ВДНХ — выяснить состояние на­родных промыслов. Они разыскали старожилов, узнали, что раньше бабенские мастера славились на весь мир, завоевывали на международных выставках золотые и се­ребряные медали, а в последнее время мастерство теря­ется (делали, к примеру, 50-местные матрешки, а теперь даже вдвое меньше никто не выточит). Куда девалось мастерство, где наследники? Прежде фабрика выпускала 250 видов (!) игрушек, теперь только пирамиды, матреш­ки и сувенирные самовары. В чем дело? И заработки на фабрике неплохие и, главное, работа интересная. Дотош­ные школьники пытаются разобраться.

Не на все вопросы дети находят ответы (взрослые, и те не находят), но они задают эти вопросы, уже хорошо.

В Мещерском у них было еще одно задание — от Все­российского общества охраны памятников истории и куль­туры. Группа разделилась надвое: художник, картограф, кино- и фотокорреспонденты отправились делать карто­графические съемки бывшего парка князей Трубецких, а другая группа пошла «собирать материалы». Вот что записали они в дневнике:

«В 1894 году на съезде врачей в Мещерском был А. П. Чехов. Потом он бывал здесь часто. В Мещерском был Л. Н. Толстой.

…Мещерское известно также историческими памятниками архитектуры. В настоящее время ими владеет совхоз.

В мещерской церкви устроено кафе «Былина».

Спасская церковь, изумительная по своей красоте, раз­рушена и крайне запущена. В склепе церкви хранится колхозная картошка. Внутри церкви только кое-где со­хранилась роспись по штукатурке.

За Мещерским находится парк, посаженный по при­казу князя Трубецкого. Парк разбит в свободном англий­ском стиле. В парке пасутся коровы.

«…Мы поражены равнодушием совхоза к памятникам старины. Необходимо взять парк под охрану государ­ства».

Обо всем этом ребята, вернувшись в Москву, напишут в Общество охраны памятников. А пока они заканчивают страничку дневника: «Данные нам помог собрать мест­ный житель Белов Анатолий Васильевич».

Так просто на бумаге: «Помог собрать». А на деле Бе­лов оказался болен. Ребята пошли к нему прямо в боль­ницу. Дежурная медсестра им помочь не смогла, главврач отделения их не принял. Тогда они явились в кабинет главврача больницы В. А. Бакульцева. Он был любезен, пригласил больного Белова к себе в кабинет, здесь и состоялся разговор. Анатолий Васильевич рассказывал о родном крае подробно, увлекательно, с чувством. Глав­врач поблагодарил ребят:

— Спасибо, я не знал таких подробностей о своем крае, и не знал, что такой замечательный человек лежит у нас в больнице.

…Они шли, не упуская ничего из виду, знакомились с людьми и событиями и вышли, наконец, к огромной поляне у деревни Тростники, где ждал их слет.

* * *

Это был целый палаточный город. Когда я приехал сюда, оставалось два дня до закрытия. Шли последние соревнования, ребята устраивали кроссы, ходили в лесу по азимуту, преодолевали завалы. Погода испортилась, под проливным дождем по тонкому бревну перебирались они через мутную реку, сваливались в воду, снова шли и снова падали, и невольно подумалось: увидели бы своих детей мамы…

Последний вечер сидели у костра, ждали итогов за­ключительного соревнования — «конкурса кашеваров». И Вера Боровикова — повар, да и все волновались. При­шла, наконец, комиссия. Строгий мужчина, который шел впереди, попробовал из котла и заключил: «Лучше го­товить картошку могу только я!»

Был отмечен и отрядный дневник 209-й школы. Но главная победа — никто не вернулся с полпути в этом трудном походе, никто не заболел, наоборот — окрепли.

— Вы знаете, сколько дает этот поход ребятам, при­чем ненавязчиво, исподволь,— рассказывал Тартаковский.— Идем по лесу, кто-то выругался — банку тушенки ему сразу же в рюкзак: неси в наказание! А дома сколь­ко бы слов попусту на это потратили. Или отношение к природе взять. Знаете, некоторые горе-туристы в палат­ках пол застилают лапником — зеленым, свежим. Для наших детей — это уже не только жестокость к природе, а просто дурной тон. Берем с собой пленку, застилаем. Посмотрите,— Тартаковский кивнул в сторону ребят,— видите?