Стон березы (сборник)

Острая боль вонзилась в мозг. Из раны потекла кровь. Стиснув зубы, мыча по-звериному, он все резал и резал… Моментами не видел иголку, перед глазами стояла пелена тумана. Но, приходя в себя, он вновь расширял рану.

Наконец палец коснулся пули. Он попытался вытащить ее, но не смог. Вновь стал расширять рану. Кровь пузырьками билась из нее. Просунув под пулю мизинец, выдавил ее и тут же обессиленно упал на спину. Пролежав несколько минут, он приподнялся и стал перевязывать рану. Поднявшись, сделал несколько шагов. Нога болела, но уже не так. Он снова лег и тут же моментально провалился в черную бездну.

Пришел он в себя от нестерпимого желания пить. Во рту было сухо. Он с трудом провел языком по губам. Мучительно медленно солнце сходило с неба. Никогда в жизни он не ждал темноты так, как сейчас. Темнота для него была спасением. Когда наступили сумерки, он встал и, прихрамывая, заковылял к железной дороге. С каждым метром становилось больнее ступать раненой ногой. Он пытался скакать на одной здоровой ноге, но рыхлая песчаная почва не давала возможности отталкиваться.

Пройдя несколько сот метров, обессилев, он опустился на землю. До железной дороги было еще далеко. Его охватил страх, что в любую минуту со стороны железнодорожной станции появится поезд и он пропустит его. Он встал и, не обращая внимания на боль, пошел. До железной дороги оставалось не более сотни метров, когда вдали показались огни приближающегося поезда. Яростно взмахивая руками, словно крыльями, прыгая на одной ноге, он понесся к железной дороге. Но не допрыгал всего несколько десятков шагов. Последний вагон товарняка громыхая проскочил мимо него. Он опустился на землю и зарычал как раненый зверь.

Сидел он долго, потом поднялся и заковылял к железной дороге. Взобравшись по насыпи вверх, он сел на рельсы. Идти пешком было бессмысленно. Надо было ждать. Хотелось спать, он лег на шпалы. Глаза медленно закрывались, перед ним возникли жена и сын. Встряхнув головой, он прислушался, было тихо-тихо. "А вдруг засну?" — со страхом подумал он и сел на рельсы. Он дремал сидя, когда до его слуха донесся шум приближающегося поезда. Он вскочил, лег на насыпь. Мимо него громыхая шел товарняк. Ему показалось, что на этот раз поезд шел гораздо медленнее. Боясь, что пропустит последний вагон, он вскочил и, уловив момент, отчаянно подпрыгнул, выбросив руки вперед, и мертвой хваткой уцепился за поручень. Тело сильно дернулось, и он завис в воздухе. Он был уверен, что на этот раз не сорвется, это был его последний шанс. Некоторое время он висел в воздухе, потом уперся здоровой ногой в железные выступы, встал между вагонами на сцепной буфер. Передохнув, полез на вагон. В вагоне был уголь. Он зарылся в него. Под монотонный стук колес, счастливый, что скоро увидит сына, он заснул.

Когда проснулся, на небе горели звезды. Невыносимо хотелось пить. Внутри горело. Как ни странно, но прежней боли в ноге он не чувствовал. Он смотрел на звезды и силился понять, сколько времени прошло, как он залез в вагон. Вспомнил, что когда садился, то наступало утро и звезды еле виднелись, а сейчас они были яркими. "Куда идет поезд?" — спросил он самого себя и попытался подняться, но тело было словно чужое. Опираясь руками об уголь, он вытащил тело из-под него и, приподнявшись, выглянул через борт вагона. Впереди он увидел огни железнодорожной станции и решил на станции сойти, чтобы узнать, куда ехать. Он боялся, что едет не в сторону Москвы.

Когда поезд остановился, он перелез через вагон и спрыгнул на землю. От резкой боли перед глазами запрыгали разноцветные круги, он повалился на бок. Лежал, и не было сил, чтобы подняться. Лежа на боку он увидел человека, который шел вдоль вагона и постукивал молотком. Обходчик, поравнявшись с ним, остановился и угрюмо произнес:

— Нашел место, где валяться, чертов пьянчуга. А ну вставай!

Он хотел ответить, но лишь языком провел по высохшим губам. Тогда он вытащил из кармана письмо, молча протянул обходчику. Тот взял и удивленно посмотрел на чумазую физиономию. — Прочти, — тихо попросил Андрей.

Обходчик, фонариком высвечивая листок бумаги, стал читать. Закончив, вернул письмо.

— Из лагеря бежал?

Чуднов молча кивнул головой.

— Тебя чекисты ищут, все вагоны шмонают. Тебе куда?

— Воронеж, — прохрипел он.

Обходчик некоторое время молча смотрел на него. В нем боролись два чувства: сдать его чекистам и за это получить вознаграждение или отпустить с Богом? И все-таки сострадание взяло верх.

— Под поезд пролезешь, там стоит товарняк, прямо до дома довезет.

— Что за станция?

— Гурьев, — ответил обходчик и, постукивая молоточком, пошел дальше.