Stories Are Weapons: Psychological Warfare and the American Mind

Так Лайнбарджер ввел научную фантастику в психопсихологию. Будучи погруженным в сообщество научной фантастики, он был знаком с идеей миростроительства - термином, популярным среди писателей, пытающихся создать реалистичные вымышленные вселенные, достаточно детализированные и эмоционально резонансные, чтобы приостановить неверие аудитории. Хорошее построение мира разрушает скептицизм аудитории, предоставляя правдоподобные, последовательные детали. Подумайте, например, о том, почему зрителей привлекают такие крупные франшизы, как "Звездный путь" или "Властелин колец". Обе истории предлагают миры с богатым историческим прошлым, сложными политическими отношениями, новыми технологиями и магическими предметами. Есть даже специально созданные языки, такие как клингонский и эльфийский, на которых фанаты могут научиться говорить. Заметьте, что ни одна из этих деталей мироздания не зависит от сюжета или персонажа - это последовательные, правдоподобные декорации и реквизит, которые наводят на мысли о множестве историй и мифов, не будучи сами по себе историями. По сути, они представляют собой версию тех капель черной пропаганды, которые, по мнению Лайнбарджера, должны были привести к мифотворчеству.

Лайнбарджер был не единственным автором-фантастом, работавшим в разведке, и даже не первым. Роуз Маколей, работавшая в британском отделе пропаганды во время Первой мировой войны, опубликовала в 1919 году роман "Чего нет" - мрачную сатиру на близкое будущее о вымышленном правительственном агентстве пропаганды под названием "Министерство мозгов". Холодная война привела к появлению новых авторов. Элис Шелдон, аналитик ЦРУ в 1950-х годах, тайно писала под именем Джеймс Типтри-младший; один из ее самых известных рассказов, "Девушка, которая была подключена", рассказывает о будущем, где корпорации создают дистанционно управляемых киборгов-влиятелей, которые становятся поп-звездами и рекламируют товары. Хотя Маколей и Шелдон, по-видимому, испытывали противоречия по поводу своей пропагандистской работы, некоторые представители научно-фантастического сообщества охотно присоединились к военным действиям. Ларри Нивен, автор романа "Ringworld" 1970 года и многих рассказов о межзвездной войне, в 1980-х годах консультировал Министерство обороны по вопросам подготовки к футуристическим угрозам. Джон Кэмпбелл, влиятельный редактор журнала Astounding Science Fiction, в 1960-х годах регулярно писал колонки, в которых критиковал коммунизм и студенческие протестные движения; он призывал своих писателей занимать антикоммунистические позиции и в своих рассказах. В 1980-х годах такие организации, как Global Business Network, объединяли футуристов и авторов научной фантастики с представителями спецслужб для участия в семинарах по "предвидению", где правительство США пыталось разыграть сценарии возможных угроз.

Пересечение научно-фантастического сообщества и псиопов продолжается и сегодня. Рут Эмрис Гордон - исследовательница, изучающая дезинформацию в Интернете для правительства. Под именем Рутанны Эмрис она опубликовала книгу A Half-Built Garden, в которой исследуется будущее социальных сетей после того, как инопланетяне установят контакт с Землей. Что примечательно для всех этих авторов, так это то, что они редко писали истории, призванные убедить противника изменить свое поведение. Несмотря на увещевания редактора Кэмпбелла, они не писали псиоп. Вместо этого они писали о процессе создания псиопов, разворачивая истории о контроле над сознанием людей с помощью медиа или других, более фантастических технологий.

Кордвейнер Смит не был исключением. Он создавал замысловатые миры будущего, чтобы представить, что заставляет людей в них бунтовать. Первый опубликованный рассказ Линебарджера под псевдонимом Смит, "Сканеры живут впустую", погружает читателя в чужую и одновременно знакомую обстановку, где Мартел, рассказчик, топчется по своей квартире, ведя мелкую ссору с женой. В то же время он регулирует кровоток, проводит диагностику собственного тела и сканирует свою "грудную клетку". Человек ли этот парень? Робот? Инопланетянин? Мы знаем только, что у него есть очень человеческая жена, и она слушает, как Мартел кричит: "Я говорю тебе, я должен кранч!". В этом слове "cranch" есть что-то странное - оно кажется нам знакомым, наполненным смыслом, но при этом ни о чем не говорит. Это идеальный пример создания мира: крошечная деталь, которая поджигает наше воображение.