Stories Are Weapons: Psychological Warfare and the American Mind

Она представила, что состояние психологического разоружения потребует от нас чаще встречаться лично, как это часто делают люди в доме, где она живет с женой и детьми. "У нас хорошее крыльцо и мы склонны кормить людей", - сказала она, смеясь. По ее словам, ее район очень разнообразен, и "мы не согласны со многими вещами, но все равно здороваемся друг с другом, когда выгуливаем собак, и все равно приносим подносы с едой, когда они болеют или у них родился ребенок". Одно дело - говорить об этом, но совсем другое - увидеть и почувствовать это в рассказе. В ее романе "Полуразрушенный сад" мы наблюдаем мир, где люди заботятся о водоразделе, чьи потребности удовлетворяются так, как если бы он был членом сообщества. Сеть одуванчиков объединяет этих будущих людей в Америке, где мы не достигаем консенсуса, угрожая друг другу смертью, - вместо этого мы обещаем друг другу лучшую жизнь.

 

Глава 9. Общественные сферы будущего

Одно дело - представлять себе мир будущего с инопланетянами или фантастический город, борющийся с изменением климата. Совсем другое - создать лучшую общественную сферу в мире, в котором мы живем сейчас, где наша история и средства массовой информации превратились в театры психологической войны. После всех исследований, которые я проводил для этой книги - некоторые из них оставили меня обездвиженным от горя, - я понял, что у нас уже есть идеальная метафора для возрожденной публичной сферы. Публичная библиотека.

В своей книге "Дворцы для народа" социолог Эрик Клиненберг описывает библиотеки как ключевую часть нашей "социальной инфраструктуры", ткани, которая поддерживает целостность наших сообществ. "Люди создают связи в местах, где есть здоровая социальная инфраструктура", - пишет он. "Не потому, что они ставят перед собой цель создать сообщество, а потому, что когда люди вступают в постоянное, повторяющееся взаимодействие, особенно занимаясь тем, что им нравится, отношения неизбежно развиваются". Библиотеки также являются безопасными местами, предлагая бесплатный доступ в Интернет, помощь в составлении школьных заданий или резюме, а также общественные туалеты. Но эти описания не охватывают того, насколько личностно преобразующим может быть посещение библиотеки.

Меган Прелингер, основательница библиотеки-отступницы Прелингер в Сан-Франциско, никогда не забывала о своем первом библиотечном опыте. Она начала читать в три года и вместе с отцом ходила в Публичную библиотеку Юджина в штате Орегон. "Когда мой отец вернулся из Вьетнама, он был очень травмирован - он видел много плохого на войне и не работал, потому что некоторое время после службы был почти кататоником", - рассказала она мне. "Мы с ним были очень близки, потому что его мозг, страдающий посттравматическим стрессовым расстройством, гармонично сочетался с моим трехлетним мозгом. Мы ходили в детскую секцию Публичной библиотеки Юджина, лежали там на мягких креслах и просто читали. И так мы делали весь день, когда он ухаживал за мной, а мама была в школе". Она сделала паузу, убирая темную челку с глаз, вспоминая. "Это было безопасное место вдали от травм. Мы могли просто лежать там и быть вместе, в безопасности и без забот". Она рассказала, что чувствовала себя совершенно спокойно среди высоких стопок книг, в тепле и заботе. И когда она выросла, ей захотелось создать такое же пространство для других людей, которые в этом нуждались.

 

Иногда вам нужно спрятаться

Библиотека Прелингера находится немного западнее центра Сан-Франциско, на втором этаже отремонтированного складского помещения, расположенного на оживленном углу, где кожаные бары и ночные клубы перемежаются с мебельными магазинами и пустырями. Попасть сюда можно на грузовом лифте, а массивные двойные двери библиотеки находятся на в конце коридора, достаточно широкого для вилочного погрузчика. Когда я впервые вошел внутрь, вскоре после ее открытия в 2004 году, мне показалось, что я нахожусь в древнем соборе. В помещении доминируют металлические книжные шкафы, возвышающиеся на четырнадцать футов, а потолки гораздо выше. Свет льется через высокие фабричные окна, состоящие из десятков прямоугольных стекол, вставленных в металлические решетки. Исследователи стараются не шуметь, поднимаясь по покатым лестницам, чтобы добраться до самых высоких полок. Большинство предметов в этой библиотеке не существует больше нигде - либо потому, что это единственные в своем роде арт-проекты, либо потому, что их сочли слишком эфемерными и неважными для обычных библиотек. Здесь есть коллекции зинов и подпольных историй экологического активизма. Коробки с телегидами 1970-80-х годов соседствуют с толстыми переплетенными в кожу томами заседаний Конгресса, инженерными справочниками и книгами о промывании мозгов времен холодной войны.