Stories of Marvel (СИ)

— К слову, дрейфовать в космосе без единого шанса на спасение веселее, чем можно представить. Едва и вода закончились четыре дня назад. Кислорода осталось часов на десять. Сейчас я закончу этот трындеж и лягу прямо здесь, на полу. Закрою глаза, потому что надо поспать. Знаешь, заснув, я увижу тебя — идеального Капитана-зануду. Не убивайся по мне, хорошо? Мы все же вроде стали друзьями. Запомни, конец — это часть пути. Вот я и проверю. Всего хорошего, Стив. Батарея почти на нуле. Отключаюсь.

Пол очень жесткий. Лежать на нем неудобно. Впрочем, осталось чуть-чуть. Он только закроет глаза, и все закончится сразу. Там… за чертой будет что-то еще. Там, вполне возможно, будет и Роджерс.

*

Через минуты, часы или, может быть, годы иллюминаторы и всю рубку заливает ярким светом снаружи. Как будто где-то рядом взорвалась звезд и выплеснула всю плазму наружу. Вот-вот расплавятся переборки. Тони силится разлепить веки и посмотреть. Ресницы тяжелые и склеены будто.

Сейчас. Еще немного. Моргнуть.

Знакомое лицо в космическом вакууме. И фигура в синем костюме — но не в скафандре. Тот самый щит со звездой, что некогда смастерил Говард Старк, потратив все запасы чудо-металла.

— Не спать. Тони, не спать.

И голос… тоже тот самый.

— Спасибо, — шепчет Тони, сам не понимая кому.

Человек снаружи без какой-то защиты не может быть человеком. Ведь он же — не Тор. А значит это видение — не больше, чем бред. А значит, что конец подступает.

— Спасибо…

========== 58. Стив/Баки ==========

Комментарий к 58. Стив/Баки

вселенная “Голодных игр”

Сколько Стив себя помнит, он мечтал, что чуть подрастет и тут же станет трибутом, когда на церемонии Жатвы неувядающая Пегги Картер вынет из чаши листок, на котором будет написано “Стивен Грант Роджерс”. Тогда он отправится в Капитолий, попадет на Арену и победит, чтобы после устроить в столице Панема переворот, свергнуть Иоганна Шмидта — президента-тирана, и обеспечить свободу, равенство везде и для всех, мир во всем мире.

“Стив, ты — наивный романтик, мечтатель. У Красного черепа за спиной армия миротворцев. Богатые дистрикты, как и жители Капитолия, никогда не допустят, чтобы мы, работяги, смогли поднять голову, расправить плечи и громко заявить о правах. Так, чтобы наш голос был услышан и принят. Это сила, которую не сломить. Это Гидра — отрубишь одну голову, две другие займут её место. Поэтому все бесполезно. Но если ты когда-то решишься, я встану рядом. Стив, я буду с тобой”, — когда-то говорил ему Баки.

В дни, когда вдвоем забирались в сады далеко-далеко, почти на границе их дистрикта к изгороди, всегда находящейся под напряжением. Валялись на зеленой траве под густыми кронами яблонь и груш. Мечтали о лучшем будущем для себя и других. Они так много мечтали.

Все закончилось, когда мама Баки удумала выйти замуж за миротворца из Второго дистрикта, прожившего у них в Одиннадцатом почти целый год. На следующий день после свадьбы новоиспеченный муж и приемный отец отбыл на родину вместе с обретенным семейством. Перед самым отъездом Баки успел улизнуть ненадолго к лучшему другу, чтобы дать обещание:

— Запомни, мелкий, это еще не конец. Я вырасту и вернусь за тобой, и мы всегда будем вместе. Стив, ты увидишь. Не делай только никаких глупостей, пока я не вернусь… — Бак задирал подбородок, пытаясь держаться.

— Как я могу? — бормотал в ответ Стив, глотая горькие слезы. Шмыгал носом, не позволяя пролиться и капле. Ведь мужчины не плачут. — Все глупости ты забираешь с собой.

— Ну ты болван, — выдыхал Баки, обнимая крепко лучшего друга. — Ладно, мне надо идти, пока предки не хватились и не приложили ремнем.

— Только будь осторожней.

— Конечно. Люблю тебя, Стиви. Помни, что я с тобой до конца, — торопливо чмокал в краешек рта и краснел отчего-то.

— Конечно же, Баки. Я помню. Я тоже.

Тогда им было только по восемь. Тогда их планы найти позже друг друга не казались чем-то за гранью.

Тогда.

Сейчас, спустя еще восемь лет, когда ни разу не вышло отправить весточку другу и хоть что-то от него получить, Стив четко видит, что они — арестанты. Рабы на своей же земле, вкалывающие на благо правителей Гидры и всех, кто стоит рядом с ними.

Сейчас Стиву — шестнадцать. Он все еще чувствует на губах тот поцелуй. Его тепло и томящую сладость, его чистоту.

Стив помнит. В этом году его имя на бумажках в чаше для Жатвы записано семьдесят раз. Ему должно повезти.

“А когда я стану победителем Игр, обязательно найду тебя, Бак. Во время победного тура по дистриктам или раньше. Организаторы не смогут отказать тому, кто станет главной звездой этого года. Я найду тебя, Бак, чего бы мне ни стоило это. Найду, и мы всегда будем вместе, как собирались”.

*

— По традиции дамы вперед… — улыбается Картер ярко накрашенным ртом. На главной площади дистрикта — тишина. Все замерли и даже не дышат. Каждый молится про себя: “Только не…”. И только Роджерс отчаянно шепчет другое. Яркими ноготками Пегги цепляет листок, читает с него нараспев: — Ита-а-а-ак, мисс Джейн Фостер.