Stories of Marvel (СИ)

Распорядитель Игр Арним Зола выкрикивает какие-то банальные фразы, заводит толпу. Президент заканчивает обращение. Колонна стартует.

*

За показательные выступления он получает 11 баллов. У Баки, конечно, 12, и Стив не удивлен. Джеймс Барнс — это тот, кто всегда стремился быть лучшим. Во Втором для этого у него нашлись все ресурсы.

Он возвращается в пустой зал к тренировкам, загоняет себя. Невмоготу видеть в комнатах Джейн, вздрагивающую от каждого громкого звука, слушать беспрестанное кудахтанье Пегги, ощущать на себе тяжелый, какой-то задумчивый взгляд единственного глаза ментора Фьюри.

Остервенело колотит тяжеленую грушу, сбивая руки до мяса. Ничего, заживет. У них тут в столице столько всяких примочек — хватило бы всем дистриктам для беззаботной жизни в достатке. Но эти… все подгребли.

— Удар левой у тебя слабоват, — заявляет за спиной насмешливый голос.

Явился. Стив с разворота бьет его в челюсть. Без приветствия и разговоров. Баки падает на пол, черная маска катится прочь. Прыжок, и он опять на ногах. Он грациозный и гибкий, как та пантера, которую как-то видели в детстве за изгородью. Дикая черная кошка, ходила вдоль ограждения и шипела, по лапам била хвостом…

Восемь. Восемь долбаных лет он готовился, ждал, строил планы. Для того, чтобы Барнс про него тупо забыл. Чтобы Барнс не сдержал свое слово.

— Говоришь, слабоват? А что теперь скажешь?

Нависает над ним, занося кулак для удара. Баки не двигается, лишь прижимает пальцы к опухающей скуле.

— Ты всегда был хорош. Я так соскучился, мелкий… Но зачем ты, блять, сюда притащился? Поломал мои планы. Я же просил — не делать глупостей только.

От неожиданности Стив отпихивает его от себя. Выплевывает зло:

— Это ты все сломал. А я-то думал, что мы — друзья навсегда. Вот придурок.

Он уходит. Не слушает выкриков вслед.

Уходит, чтобы не сделать то, о чем пожалеет потом. Он уходит.

*

До старта Игр — каких-то жалких три дня. Стив ворочается в своей роскошной постели, огромной — на ней бы поместился весь его маленький дом. В распахнутое окно пялится кривая Луна. Кажется, даже вздыхает, глядит с укоризной.

Стив злится и зачем-то орет на нее:

— Я не мог! Поняла?! Я не мог. Пусть, он меня не забыл, это все равно ничего не меняет. Он — профи, он вместе с ними. Он — враг.

— Я не был бы так категоричен в суждениях…

Тень, соскользнув с подоконника, останавливается перед ним. Тень чуть сутулит плечи и топчется неуверенно. Тень бормочет:

— Стиви… они следят за всеми трибутами, за профи — вдвойне. У меня был четкий план — победить и забрать тебя к черту оттуда. А теперь, когда ты тоже влез в эти Игры, где победитель может быть только один. Что ты теперь прикажешь мне делать? Я не собирался пока умирать, и тебе умереть не позволю.

— Не знаю.

Он растерян, потому что слышит в голосе Баки дрожащие слезы. Насмешника-Баки. Или машины, созданной для убийств, воспитанника Второго — Зимнего солдата, что холоднее северных, никогда не тающих льдов.

Наверняка приемный отец таким им страшно гордится.

— Я тоже… хотел победить и прийти за тобой, — лепечет, понимая, что здесь дурак — это он. Как он мог хотя бы подумать?.. Справиться с профи? С теми, кого для Арены тренируют годами.

Дурак.

— Стиви… мы придумаем что-то…

Баки садится на самый краешек гигантской кровати. Неуверенно тянется к его волосам. Одергивает, вдруг понимая, что делает это железной рукой. Стив перехватывает холодные пальцы и прижимает к щеке.

Какая разница? Это ведь Баки.

— Я решил, ты забыл. Подумал… ты теперь с этой… твоей жутковатой подружкой.

— Ты про Небулу? Она — настоящая профи. Частично киборг и больная на голову, как и все они там. Стиви… то, что я не рехнулся — спасибо тебе. Не было дня, в который я про тебя бы не помнил. Тебя и свое обещание вернуться назад. Я любил тебя все это время.

Стив смаргивает горячие слезы. От них плывет перед глазами, а под веками жжет.

— Всю жизнь мы были друзьями.

— Друзьями, братьями, и все остальное. Я остался собой, потому что рядом был ты. Все эти восемь лет, четыре месяца и двадцать два дня. Я люблю тебя, Стиви… — он это опять повторяет и вглядывается в лицо. — Понимаешь, люблю. Больше, чем кого-то еще в этом мире. Больше, чем весь этот гребаный мир. Помнишь, я обещал, что пойду за тобой? Что всегда буду рядом. Буду с тобой до конца. Захочешь спасти его или разрушить до основания? Я тебе помогу.

— А я мог бы забыть? — шепчет Стивен.

Он не моргает, когда Баки тянется к нему и целует. Он не дышит, когда соприкасаются губы, когда их раскрывает горячий, влажный язык. Пальцы гладят везде, куда получается дотянуться, стягивают футболку и берутся за резинку трусов.

Стив не дышит… кажется, сейчас взорвется планета.

“Я люблю тебя”.

“Ты — это больше, чем жизнь”.

*

— Они обязательно выяснят, что мы не просто были знакомы. Узнают всю подноготную и сделают шоу. Всему Панему расскажут про нас, — в отчаянии шепчет Стив, вжимаясь лицом в шею Баки.

Тот подскакивает, роняя с них одеяло. Предутренний ветерок ласкает прохладой влажную кожу.