Сторона защиты. Правдивые истории о советских адвокатах

Лектор созданного не так давно общества «Знание» начал с того, что создание адвокатуры как свободной профессии было вызвано к жизни реформами Александра II. Присяжный поверенный оказался поставлен законом в положение, независимое от органов исполнительной власти. Судебные речи присяжных поверенных при царском режиме должны были публиковаться без каких-либо цензурных ограничений или изъятий. К тому же финансовые и некоторые иные деликатные стороны взаимоотношений клиента и адвоката находились вне сферы государственного контроля — первый мог сам выбирать для себя представителя или защитника, а присяжный поверенный, в свою очередь, самостоятельно имел право назначить размер своего гонорара. «Зачастую адвокат, — говорил человек на трибуне, — это умелый и умный посредник между сторонами, а выгодное коммерческое посредничество, как известно, на протяжении тысячелетий было одним из основных занятий, которое предоставляло евреям средства к существованию». Кроме причин материального характера, для поступления именно в адвокатуру у молодых юристов еврейского происхождения были, конечно же, и благородные мотивы — такие, как возможность публично и официально участвовать в политической жизни дореволюционного общества, делать его лучше и справедливее. Но вы же сами понимаете, товарищи… Тем более что евреи, которым все-таки удалось тогда получить университетское юридическое образование, как правило, хорошо умели говорить, имели быстрый ум, легко запоминали все необходимое и отличались трудолюбием. Когда в 80-е годы XIX века царское правительство установило так называемую «процентную норму» для евреев, большинство русской адвокатуры отнеслось к этому отрицательно. Эта норма составляла от пяти до пятнадцати процентов общей численности присяжных поверенных, в зависимости от судебного округа. Но необходимо отметить, что имела она отношение только к лицам иудейского вероисповедания и не распространялась на адвокатов-евреев, которые приняли христианство. При этом, кроме присяжных поверенных, существовал еще институт «помощников присяжных поверенных», число и национальный состав которых никто практически не ограничивал, так что многие евреи выбирали именно этот путь в профессию… Неудивительно, что с разделением корпорации по религиозному признаку были несогласны очень многие. Причем по самым разным и порой совершенно противоположным причинам. В частности, известный в те времена адвокат Федор Плевако полагал, что «евреи не могут обладать нравственными качествами, присущими русскому народу, и не могут быть носителями русского правосознания…» Впрочем, скоро конец всем этим спорам положило падение самодержавия и установление власти трудящихся. Из числа поступивших в адвокатуру в период НЭПа евреи составляли пропорционально весьма значительную долю. Например, в Ленинградской коллегии защитников в 1927 году они составляли примерно половину, а в Московской коллегии — до сорока процентов… Да и сейчас, напомнил товарищ из общества «Знание», ситуация не слишком изменилась. А ведь не секрет, что скептические и прозападные тенденции, то есть все то, что мы называем «безродным космополитизмом», к сожалению, наиболее пышно расцветает именно среди лиц вполне определенной национальности. Достаточно вспомнить американских шпионов из Еврейского Антифашистского Комитета или дело врачей-отравителей, или даже так называемых «деятелей культуры» — писателей, композиторов, музыкантов, которые слишком долго скрывали свои подлинные имена за обычными русскими псевдонимами.

— Великая Отечественная война вызвала мощный подъем патриотических чувств, и прежде всего чувств русского патриотизма, гордости за свою страну, за свой ударный труд… — повысил голос лектор. — Однако это не дает покоя американским империалистам и всякого рода низкопоклонникам перед Западом! Потому что капиталистический мир уже давно миновал свой зенит и судорожно катится вниз, в то время как страна социализма, полная мощи и творческих сил, круто идет по восходящей… И разве может беззаветная преданность нашей великой социалистической Родине сочетаться с тем подозрительным энтузиазмом, который некоторые советские евреи проявили в связи с созданием буржуазного государства Израиль и с его победой в войне с арабами?

Мало кто из присутствовавших тогда на лекции понял, какое отношение все это имело к адвокатам еврейского происхождения. Однако почти сразу же некоторых из них под различными предлогами стали убирать с руководящих должностей в консультациях, привлекать к дисциплинарной ответственности и даже исключать из коллегии…[9]

В дверь без стука заглянула секретарь консультации — заочница юридического факультета. Она была очень толстая и не очень умная, однако приходилась какой-то близкой родственницей по линии жены заместителю председателя городского суда.

— К вам… это самое… гражданин.

— Какой гражданин? — Степан Иванович придавил в пепельнице окурок.

— На прием.

— По какому вопросу?

— Он не говорит… это самое… — пожала пухлыми плечами секретарь.