Сторожевая башня (Хроники Торнора)

Райк и Соррен нежились на луговом склоне, лежа в цветущем клевере, когда она показалась на дороге. Красильщица сидела верхом на костлявой, вероятно, пегой лошади. Точно определить цвет не удавалось-шкуру клячи покрывали черные, белые и рыжие пятна, словно она красила ткани вместе с хозяйкой.

- Должно быть, приехали торговцы,-предположила Соррен, посасывая палец.-Проклятая заноза.

Ее Соррен только что заполучила, собирая ягоды. В утешение она съела почти половину, не дожидаясь, пока мешок попадет на кухню. Губы и пальцы стали совершенно синими.

- Кровь идет?

- Да нет,-она откинулась в траву.-Столько съела, что двинуться не могу.

- Кто-то называл меня бездельником,-пошутил Райк. Соррен улыбнулась в ответ. На щеке тоже синело пятно.-На севере ягод не будет.

- Знаю.

Еще утром она рассказала, что получила приглашение Эррела и согласилась отправиться вместе с Норрес. Подруга, легка на помине, приближалась по склону. Соррен приподнялась.

- Садись,-она хлопнула по траве подле себя.

Норрес покачала головой.

- Я думала, мы пойдем поздороваться с Чайатой.-Тебя это не касается-говорили Райку ее глаза. Он отвернулся.

- Я так устала,-простонала Соррен. Подруга развернулась, ни слова не говоря. Соррен будто подбросило.-Эй.-Она пустилась вдогонку.-Я же не отказываюсь, милая.

Соррен обхватила Норрес за плечи, и они зашагали вниз по склону. Райк снова улегся. Все утро он мечтал о Торноре, силился представить его теперь и не мог. Все это было совершенным вздором, но в невозможности мысленно видеть свой дом ему мнилось нечто страшное. Словно реальный Торнор тоже сделался смутным призраком, как и тот, что в его голове.

Треща крыльями, взлетел рябчик. Чье-то приближение спугнуло птицу. Из кустов вышел Хадрил и приветливо махнул рукой, увидев Райка. Одному Вану было известно, почему юноша вошел шестым танцором в ширас для Кола Истра. Без рубахи, весь мокрый, Хадрил бросился на траву, задрав босые ноги.

- У-ух!-Он блаженствовал.

- Что это ты?

- Мы танцевали до упаду и только что закончили. Я вылил на себя полколодца.-Он перевернулся на спину. Спину и грудь покрывала гусиная кожа.-Солнце-это превосходно.-Хадрил довольно потянулся.

Райк почувствовал, что его маленький сучок становится упругим, и поспешил отвернуться.

- Неужели я тоже отправляюсь на север. Не верится.-Райк нехотя повернул голову. Хадрил сидел, прижав к груди колени.-Никому в долине про это нельзя говорить.-Хадрил замялся.-Скажу только тебе. Пускай война-отвратительное нарушение равновесия, но я хочу ее видеть.

- Увидишь.

- Чайата здесь.

- Знаю, видел, как приехала.

- Перекрашивает Эррела в рыжего.

- Что?

- Говорят, это сделает его неузнаваемым.

Райк стукнул кулаком по земле. Простачки южане, им невдомек, что в Торноре не может быть ничего приметней, чем рыжая голова. Он выругался, сделал передний кувырок и, вскочив на ноги, отправился в дом Вана.

Эррел в ярко-красной рубахе сидел на стуле. Коротко остриженные волосы нелепо торчали. Как жидкая зеленая грязь, лежала на них хна. На происходящее с любопытством взирал Ван. Райк подивился высокому росту Чайаты. Наверное, она была бы опасной противницей в поединке.

- Теперь все только на него и будут смотреть.

- Ну да.-Сестру Вана даже обрадовали слова Райка.-Будут видеть волосы, броскую одежду, но не лицо. Соображаешь?

Райку оставалось признать правоту Чайаты, но он не унимался:

- Кол может узнать Вана или тебя, Соррен.

- Меня не узнать с отросшими волосами. К тому же я теперь женщина, а не гуа. Норрес будет помалкивать, чтобы не выдать себя голосом. Я поговорю за двоих.

- Ты справишься,-сказала Чайата.

Амаранта появилась в дверях и сморщилась.

- Ну и вонища. Чем вы тут занимаетесь?

Чайата стала объяснять.

- Его проще всего выдавать за пламя из печки.-Амаранта хихикнула.

Ширас танцевал при свете факелов. Для Вана, Маранты, Норрес, Соррен, Хадрила и Эррела это было последнее выступление в долине. Волосы цвета меди и сумрак ночи делали принца чужим и странным. Это задевало Райка. Не в силах усидеть на месте, он слонялся за спинами зрителей. Искры факелов уносились в черное небо.

- Загляни в свои Карты,-попросил Райк, когда они с принцем пришли домой.

Он был готов к отказу, к насмешкам над его неверием в Карты, но Эррел молча полез в сундук. Вытащил свой дорожный мешок, старый, из Торнора, и достал оттуда Карты, обернутые лоскутом шелка. На рубашке колоды была красная звезда на белом поле. От пребывания во многих руках Карты засалились, белый цвет превратился в серый. Все-таки они были очень древними.

Эррел гадал на полу перед камином. За решеткой пылал огонь. В колеблющемся свете изображения на Картах сделались особенно красивы. Казалось, лошадь под посланцем перебирает ногами. Что-то расскажут сейчас эти картинки. У ног Лорда помещался тщательно вырисованный волкодав, похожий на пса-любимца Атора. "Они несут страдание",-так говорил Кол о посланцах. Райк стал разыскивать в Картах лицо своего врага.