Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

В XVI в. Иисус становится также аптекарем. На многочисленных изображениях (в т. ч. в монастырских аптеках и на церковных алтарях) сидящий в аптеке Спаситель предлагает посетителям лекарства, рецепты и свое благословение. Во время Тридцатилетней войны (1618–1648 гг.) в Германии этот образ был поставлен на службу лютеранской пропаганды. Он помогал прояснить протестантскую доктрину оправдания верой (sola fide): чтобы «исцелиться» от всех грехов, достаточно одной лишь веры в Христа. Немецкий писатель Теодор Фонтане в своих «Странствиях по марке Бранденбург» (1862 г.) описывает созданное около 1630 г. изображение Христа-аптекаря (428 b), которое он видел на алтаре церкви Святого Духа в городе Вердер:

«Изображение это настолько нетипично, уникально в своем роде, что нельзя не дать здесь его краткое описание. Христос в красном одеянии стоит, если мы не ошибаемся, у фармацевтического столика для смешивания ингредиентов, держа в руке аптекарские весы. Перед ним — восемь баночек, на этикетках которых содержатся следующие подписи: „Благодать“, „Помощь“, „Любовь“, „Терпение“, „Мир“, „Постоянство“, „Надежда“, „Вера“. Гораздо больше остальных баночка с „Верой“. В каждой из них лежит по ложке. Перед баночками — открытый мешочек с цветами крестовника, намекающими на истинный смысл картины. Христос берет пригоршню цветов, чтобы привести к балансу весы, на чашке которых лежит „Вина“».

Теодор Фонтане. Странствия по марке Бранденбург, 1862 г.

(Перевод С. О. Зотова)

Основой для подобных аллегорических образов стали евангельские сравнения веры с лекарством для грешной души. Свою роль в развитии образа Христа-аптекаря сыграл и отец Реформации Мартин Лютер: в его переводе Библии на немецкий язык (1532 г.) Христос сравнивается не с приготовителем мазей, как ранее, а с аптекарем: «Для того Он и дал людям знание, чтобы прославляли Его в чудных делах Его: ими он врачует человека и уничтожает болезнь его. Аптекарь делает из них смесь, и занятия его не оканчиваются, и чрез него бывает благо на лице земли» (Сир. 38:6–8). К тому же, в немецком языке слова «святой» (heilig) и «исцеляющий» (heilende) однокоренные: это созвучие также подталкивало к тому, чтобы уподоблять Христа лекарю. То, что реформатор в своем тексте Библии выбрал именно слово «аптекарь», было связано с ростом престижа этой профессии в раннее Новое время. А его текст, в свою очередь, пришелся по нраву самим аптекарям, ведь теперь их «патроном» стал сам Христос. В XVI–XVII вв. эту строку из перевода Лютера даже стали писать над входом в аптеки.

Иногда, впрочем, под духовным «лечением» подразумевалась смерть. Именно благодаря крестной жертве Христа души людей смогли «исцелиться», то есть получить доступ в рай. На немецкой гравюре из книги «Гроб как наилучший врач» (1725 г.) Иисус изображен в виде аптекаря, толкущего снадобье в ступке. Он стоит возле гроба, украшенного изображениями флаконов с лекарствами. Гравюра аллегорически показывает, что лучший врач — это смерть. Ведь только после нее верующий во Христа сможет сбросить земные оковы и познать жизнь вечную.

Метафора духовной аптеки была известна и в России. Сохранились лубочные листы с изображением «Аптеки духовной, врачующей грехи» (этот сюжет восходит к тексту под названием «Врачебница мудра зело», который был написан в XVI–XVII вв., возможно, под влиянием западных аллегорий). На таких картинках (429) рассказывается история старца-монаха, который входит в аптеку («врачебницу») к Иисусу, дабы тот ему дал «былие, врачующее от грехов». После просьбы об исцелении инок получает рецепт духовного снадобья: