Страга Севера

Полковник тихо изумился: похоже, этот иностранец сидел на голодном пайке в своей Канаде и только в России дорвался до бесплатного. Испытывая странное, полузабытое волнение, Арчеладзе весело откинул эту информацию в сторону и увидел справку дежурного помощника. Тот изложил на бумаге фабулу убийства старика Молодцова, полученную в милиции. Старик возвращался поздно к себе домой. В подъезде, где не горит лампочка, был схвачен неизвестным – есть следы борьбы на полу, изогнут и полураспущен нескладной зонт. Убийца прижал его к первой ступени лестницы, ведущей в подвал, и нанес ножевое ранение в горло, от которого гражданин Молодцов скончался. Официальная версия милиции – убийство с целью ограбления: с пострадавшего снят плащ, пиджак и шляпа. Кроме того, карманы брюк вывернуты, а на темной лестнице найдена пятидесятитысячная купюра.

Это были его, Арчеладзе, деньги…

Он сразу же не поверил этой версии. Грабить плохо одетого старика может только безумный подросток или полный идиот. Но ни тот ни другой не станет убивать несчастного, слабосильного человека, тем более резать с такой холодной жестокостью. Скорее, ударят по голове, а то и просто прижмут к стене. Маньяки же редко грабят жертву.

Вывернутые карманы нужны были для милиции. Для нее же было перерезано горло: такой способ убийства указывал на убийцу-мусульманина. И полковник не сомневался, что какой-нибудь задержанный бродяга из азиатских республик признается в этом преступлении. Следовало немедленно взять это дело к своему производству. Но договариваться с прокуратурой о передаче дела мог лишь непосредственный начальник Арчеладзе. Придется идти к Комиссару…

И это совсем не плохо! Интересно взглянуть на него после информации, добытой Нигреем. Подобные встречи и переговоры с иностранцами для него в порядке вещей или событие?

Он тут же поднял трубку прямого телефона:

– Товарищ генерал, мне нужно пять минут для разговора.

– Заходите, Эдуард Никанорович, – любезно ответил Комиссар.

Арчеладзе довольно потер подбородок и ощутил под пальцами приятный, легкий шорох растущего волоса. И тут же включил селектор.

– Парапсихолог не объявлялся? – спросил он секретаря.

– Никак нет, товарищ полковник!

– Передай мое распоряжение опергруппе: немедленно установить местожительство, номер телефона и доложить мне, – приказал он.

Шагая по лестницам и переходам в крыло здания, где помещался Комиссар, Арчеладзе прикидывал, как разговорить его и пощупать психологическое состояние. Он никогда не видел его истинного лица. Всякий раз генерал при встрече натягивал маску и обращался «господин полковник»…

И в этот раз он предложил Арчеладзе сесть и изложить суть дела.

– Мне нужно забрать из милиции дело по убийству некоего Молодцова, – сказал полковник. – Требуется ваше согласование с прокуратурой.

– Хорошо, – мгновенно согласился Комиссар и поставил себе в календарь какой-то значок. – Я не спрашиваю, господин полковник, зачем это вам нужно… Такие лишние хлопоты… Надо так надо.

– Спасибо, – проронил Арчеладзе.

Комиссар поднял глаза и вгляделся в его лицо.

– Что это с вами? Как вы себя чувствуете?

– Нормально, товарищ генерал, – ответил полковник, а про себя усмехнулся: надо же, и этот заметил! – Собираюсь сняться в рекламном ролике. Буду рекламировать бритву «Жиллетт».

Шеф понятливо усмехнулся, дескать, юмор принимается, и тут же спросил:

– Скажите, а как вы относитесь к происходящим событиям?

– Пока отношения не выработал, – очень официально сказал Арчеладзе. – Наблюдаю процесс.

– А как же расценить ваши вчерашние действия, господин полковник?

Арчеладзе вдруг подумал: а не Комиссар ли позаботился, чтобы охраняли его дом? Причем умышленно подобрал группу бойцов ОМОНа из Северной Осетии, уже поднаторевших в кавказских междоусобных конфликтах, наглых и бесцеремонных, способных спровоцировать совершенные полковником действия. Зачем-то ему нужно, чтобы Арчеладзе проявился как сторонник Верховного Совета, как противник государственного переворота…

Доставить такого удовольствия полковник никак не мог, и шеф напрасно ждал какой-то нестандартной реакции.

– Какие действия вы имеете в виду, товарищ генерал?

– Противоправные, господин полковник, – пояснил Комиссар. – И унижающие честь и достоинство офицера милиции.

– Это называется тренаж спецподразделения на пленэре, – со скрытой издевкой произнес Арчеладзе. – На что было получено разрешение от «папы».

– А он давал вам разрешение без всякого медицинского освидетельствования закапывать человека? – неожиданно спросил Комиссар. – Именно закапывать, а не хоронить? Даже в целях конспирации? Насколько мне известно – не давал. Это что? Самоуправство или преступление?

Он опять припомнил ему Птицелова! Причем на сей раз с жесткой решительностью. И это уже не случайно. Неужели Нигрей как-то засветился и этот накат – ответный?

«Папа» не давал «добро», да и спрашивать-то было некогда, однако прекрасно знал ситуацию из последующего детального доклада Арчеладзе. И ничего не сказал, поверил на слово, как делал всегда.