Страх и отвращение в Лас-Вегасе. Дикое путешествие в Сердце Американской Мечты

– Проклятье! Мы заблудились! – орал адвокат. – Что мы делаем на этой Богом забытой дороге? Аэропорт же там… там!

И он в истерике указывал на песчаную тундру.

– Не волнуйся. Я никогда еще не опаздывал на самолет, – и я заулыбался, вспоминая дела давно минувшие.

– За исключением одного случая в Перу, – добавил я. – Уже покидал страну, виза кончалась, но по обыкновению вернулся в бар поболтать с одним боливийским кокаиновым дилером… и вдруг услышал, как ни с того ни с сего зашумели те большие 707-двигатели и со всех ног помчался к самолету на посадку. Дверь была прямо за двигателями, но они уже отогнали трап. Черт, да эти «форсажи» поджарили бы меня как бекон… но башню снесло наглухо, и я в отчаянии решил попасть на борт во что бы то ни стало.

Полицейские в аэропорту видели, что я бегу, и сгрудились у терминала. Я бежал, как скотина, прямо на них. Парень, что был со мной, верещал: «Нет! Уже слишком поздно! Даже не пытайся!»

Я видел, что легавые поджидают меня, и немного притормозил, сделав вид, будто передумал… Заметив, что они расслабились , я резко рванул вперед и попытался пробежать прямо сквозь строй этих мудаков.

Я засмеялся.

– Господи! Это все равно как мчаться что есть мочи в сортир, где полным-полно ящериц-ядозубов. Эти гондоны чуть не убили меня. Все, что я помню, это как на меня разом накинулись со всех сторон пять или шесть падл с дубинками, и множество визгливых голосов вокруг: «Нет! Нет! Это самоубийство! Остановись, сумасшедший гринго!»

Через два часа я очнулся в баре в центре Лимы. Они бросили меня валяться на одном из тех кожаных диванов в форме полумесяца, в кабинете. Мой багаж был свален в кучу на полу рядом со мной. Никто его не трогал… так что я провалился обратно в сон и на следующее утро вылетел первым же самолетом…

Мой адвокат пропустил половину рассказа мимо ушей.

– Слушай, – сказал он. – Мне очень хочется услышать побольше о твоих приключениях в Перу, но не сейчас , когда меня заботит только, как свернуть с этого чертового шоссе.

Мы неслись на приличной скорости. Я искал хоть какой-то поворот, какую-нибудь боковую дорогу или пусть даже тропинку, по которой можно прорваться через взлетно-посадочную полосу к терминалу. Мы проехали пять миль от последнего светофора – времени развернуться и мчаться обратно уже не было.

Оставался единственный путь, чтобы успеть вовремя. Я затормозил и осторожно перевалил на «Ките» через поросший травой ров между двумя полосами фривэя. Кювет был слишком глубок для лобовой атаки, и пришлось взять под углом. «Кит» чуть не застрял, но я продолжал жать на педаль газа, и мы все-таки выбрались на противоположную сторону, пулей вылетев на встречную трассу. К счастью, она была пуста. Наша тачка вылезла из кювета, как взмывающий в небо гидроплан… проскочив фривэй, погнали прямо в кактусовые заросли на другой стороне. Припоминаю, что мы снесли по пути какую-то сетку и протащили ее несколько сот ярдов, но к тому времени, как выбрались на взлетно-посадочную полосу, ситуация была уже под контролем… выжимая шестьдесят миль в час на первой передаче, мы ломанулись вперед, не обращая внимания на то, что наш пробег к терминалу мог теперь не заметить только слепой.

Единственное беспокойство мне доставляла вероятность того, что нас может раздавить, как тараканов, первый же ДС-8, идущий на посадку, чье приближение мы даже не заметим, пока он не окажется прямо над нами. «Видят ли они нас с вышки?» – задавал я себе вопрос. Скорей всего да, но к чему волноваться? Я уже сжег за собой все мосты. Поворачивать сейчас было бессмысленно.

Мой адвокат вцепился обеими руками в приборную доску. В его глазах блуждал страх, лицо посерело. И я чувствовал: внутри него все похолодело из-за этого рискового хода, но мы так быстро мчались через фривэй, кактусы и взлетно-посадочную полосу, что, полагаю, он понимал наше положение – рассуждать о разумности этого решения надо было раньше: все уже сделано, и нашей единственной надеждой было теперь вовремя добраться до посадочной площадки.

Я взглянул на свой похожий на череп «Аккатрон» и увидел, что до взлета осталось три минуты и пятнадцать секунд.

– Времени полно, – сказал я. – Держи наготове свое барахло. Высажу тебя прямо у самолета.

В 1000 ярдах от нас замаячили красно-серебристые очертания лайнера… и к тому моменту мы уже неслись по мягкому асфальту, миновав посадочную полосу.

– Нет! – закричал он. – Я не смогу выйти из машины! Они распнут меня. Придется взять вину на себя.

– Дудки, – отозвался я. – Просто скажи им, что ловил тачку в аэропорт, и я тебя подобрал. Ты никогда меня раньше не видел. Черт, да в этом городе полно белых «кадиллаков» с откидным верхом… и я планирую промчаться мимо них так быстро, что они даже мельком не увидят эти проклятые номера.

Мы приближались к самолету. Я видел поднимающихся на борт пассажиров, но пока нас никто не заметил… мы вырвались из ниоткуда, а появление с той стороны ни у кого в голове не укладывалось.

– Ты готов? – спросил я.

Адвокат застонал.