Страх. Почему мы неправильно оцениваем риски, живя в самое безопасное время в истории

У оживленного общественного обсуждения незначительных рисков есть еще одно важное последствие, отмечает Брюс Амес: «Действительно важные вещи, вызывающие озабоченность, просто теряются в привычном информационном шуме по поводу мелочей». По самым разным оценкам, более половины случаев заболевания раком в развитых странах можно было предотвратить, всего лишь изменив образ жизни: увеличив физические нагрузки, контролируя вес и, конечно, отказавшись от курения. Каким бы ни был риск развития рака, спровоцированный синтетическими химическими веществами, он выглядит жалкой мухой на фоне этого слона.

Вот только тему изменения образа жизни продвигать гораздо сложнее, признает Свирски Голд: «Вы убеждаете людей, что им необходимо изменить образ жизни, больше заниматься спортом, есть больше овощей и фруктов, потреблять меньше калорий, а они слушают вас и затем идут в McDonald’s». Проблема в том, что посыл об образе жизни и здоровье слышит и понимает только одна часть мозга – Разум. Внутренний голос не оперирует статистикой. Он знает только то, что лежать на диване и смотреть телевизор гораздо приятнее, чем потеть на беговой дорожке, что курить – это приятно и вреда от этого не было и что большая золотистая буква М будит воспоминания о детстве и клоуне с рыжими волосами. Здесь вообще не о чем волноваться, делает он заключение. Расслабься и смотри телевизор.

Что мы и делаем, пока в очередном выпуске новостей не появится сообщение, что в крови обычных людей обнаружены канцерогены. Кошмар, мы все заражены. А вот теперь пора начинать бояться, командует Внутренний голос. Ну-ка, узнай, о чем там речь, и поподробнее.

Глава 11. Запуганные терроризмом

«Террористические атаки, совершенные вчера, были не просто актами террора. Они были актами войны. Вся страна должна объединиться в непреклонной решимости. Под угрозой свобода и демократия».

Когда утром 12 сентября 2001 года президент США Джордж Буш произносил эти слова, клубы дыма все еще поднимались над руинами, оставшимися от Всемирного торгового центра, а нация все еще находилась в состоянии оцепенения и шока. С каждой фотографией пропавшего без вести, с каждой историей о потере волна горя и боли поднималась и захлестывала всех с новой силой. Любая информация о террористах была ледяной каплей, с шипением падавшей на раскаленные докрасна угли ярости. В редкие моменты тишины, когда телевизор был выключен, мысли рассеянно блуждали по этому новому, незнакомому миру, воображение пыталось представить, какие еще ужасы могут нас ждать, а тело покрывалось холодным потом от страха.

Сегодня, после стольких прошедших лет, можно хладнокровно оценить ужас перед терроризмом, охвативший Соединенные Штаты и остальной западный мир той осенью. И даже понять его.

Для большинства из нас случившееся 11 сентября 2001 года было чем-то настолько же невероятным и непостижимым, как появление на небосклоне второй Луны. Кто такой бен Ладен? Как он это сделал? За что? Мы абсолютно ничего не знали – полная противоположность состоянию привычной рутины, которое позволяет жителям Канарских островов спокойно спать на склонах вулкана. Единственное, что мы понимали: угроза кажется такой же огромной, как небоскребы, рухнувшие на наших глазах. «Значение сигнала» – это термин, который ученые, изучающие риск, применяют для описания степени, с которой какое-то событие способно информировать нас о будущих угрозах. Значение сигнала 9/11 не поддавалось измерению.

Огромное влияние оказал тот факт, что благодаря телевидению мы наблюдали за катастрофой словно через окно своей гостиной. Многие следили за развитием событий в режиме реального времени в прямом эфире. Это только увеличило шок. Происходящее было настолько неожиданным и ужасным, что не поддавалось осмыслению, хотя картинки врезались в нашу память, как кислота, разъедающая металл.

Для Внутреннего голоса эти воспоминания стали постоянной ссылкой. Достаточно было упомянуть слово «терроризм», и память моментально откликалась этими картинками. Внутренний голос, руководствуясь Правилом примера, немедленно делает вывод: высока вероятность, что это произойдет снова.

События 11 сентября вызвали колоссальный эмоциональный отклик: горе, ярость, страх. Даже для тех, кого эта трагедия не коснулась лично, эмоции этого и последующих дней были самыми сильными и тяжелыми из тех, что мы когда-либо испытывали. Для подсознания, которое настолько чувствительно, что даже малейшие изменения формулировки могут повлиять на восприятие угрозы, эти эмоции были словно рев сирены воздушной тревоги.