Страна мурров

— Специалист, — с одобрением произнёс Кантик. — Ты не обидишься? Я уже опаздываю…

— Беги…

Кантик мечтал открыть закусочную, а пока работал посыльным, за смешные деньги, конечно.

Ноги нестерпимо болели, брюки пропитались кровью. Фелиси постояла под душем, постепенно убавляя температуру воды до ледяной, чтобы смыть с себя кровь и позор минувшей ночи и прийти в себя. Потом обработала раны, плотно задёрнула портьеры и, завернувшись в махровую простыню, провалилась в сон-морок, мучительный кошмар. Снилась склонившаяся над ней страшная старуха, которая скрюченными пальцами гладила её по голове и льстиво хрипела:

— Хорошая девочка… умница…

Глаза её светились, как у кошки в темноте. Прикосновение острых когтей, цеплявшихся за локоны Фелиси, наводило такой страх, что она проснулась с колотящимся сердцем.

Она боялась заснуть, чтобы опять не повстречаться с уродливой старухой в глухих закоулках сна, и горько плакала оттого, что заслужила её одобрение, оболгав свою хозяйку. Госпожу Айлин, которая всегда была так добра к ней…

Когда тебе плохо, думай о хорошем. Она подумала о Кантике, единственном человеке, который любил её беззаветно и прощал все её истерики и капризы, и то, что раньше в нём раздражало, вдруг обернулось достоинством. Сейчас она с болезненной восторженностью вспоминала его комичные пушистые усы, обожала старый заштопанный свитер, с которым он не хотел расставаться, и неистово любила всех этих жутких, сидевших по шкафам и подоконникам вязаных кошек, которых мать Кантика дарила им на каждый праздник.

Талант нельзя задвигать в угол, он не должен пылиться среди тряпок и швабр, напомнил ей вчера семилетний ребёнок. Фелиси воспрянула духом и с нежностью подумала о нём, и снова о Кантике, и о заброшенной папке с рисунками, так долго ждавшими, когда она к ним вернётся.

Глава 20. Происшествия

1

— Здрасьте…

Даймон скользнул по Фанни взглядом, заметив, однако, что под мышкой у неё зажат фолиант.

— Вид задумчивый. Опять планируешь кого-то отравить?

Фанни шмыгнула носом.

— Будете воспитывать? А то я к вам за помощью… И в благодарность принесла книгу, которую вы просили.

— Мамардику?

Фанни положила перед Даймоном книгу. Он быстро пролистал страницы, нашёл нужную и с головой ушёл в чтение.

— Я так и знал… Нет… это нереально… Кто-то из них врёт…

— Господин Даймон! Я ещё здесь! — возмущённо сказала Фанни и выхватила книгу у Даймона из-под носа.

— Ну, чего тебе?

Фанни восстановила по памяти строчки с листка, который они с Миром обнаружили в секретном отделении бова, и сейчас подсунула запись Даймону. Он пробежал её глазами.

— А сама прочесть не могла? Не стыдно дёргать меня по пустякам?

— Да здесь какой-то код…

— Какой ещё котик-кот? — пошутил Даймон, внимательнее рассматривая строчки. — Всего-навсего перестановка слогов, усложнённая чередованием слов с разным количеством букв.

— Язык не наш…

— Вообще-то, ваш, просто на нём говорили тысячи лет назад. Постой! Кто-то хвастался, что прочёл почти все книги в библиотеке Монца. Как, интересно, если тебе незнакома архаичная форма родного языка?

— Сто лет он мне сдался, этот архаичный язык, — проворчала Фанни, наблюдая, как Даймон остро отточенным карандашом быстро выписывает слоги по определённой системе.

— Это какая-то шутка? А как ты читаешь старинные книги?

— А я и не читаю. Пропускаю, если встречаются на полке.

— А книги на других языках?

— Тоже. Что? — занервничала Фанни, когда Даймон перестал писать и уставился на неё. — Что вы так смотрите? Как на жабу.

— Да лучше б ты вообще не умела читать, — отрезал Даймон.

— Почему это?

— Потому что из таких вот приёмчиков и вырастает самый гнусный дилетантизм. Почти все книги… Гляньте на неё! Мне сразу не понравилось это почти… Ваш с бабулей любимый архивариус был образцовым дилетантом: поведал подопечной о Фэрворе и при этом умудрился опустить самые важные подробности. Зачем рассказывал, старый пень? В чём был смысл этого исторического экскурса? Про тётку Прасовиту она запомнила… Лучше бы показал картинку с иглами, ты бы их узнала. Запомни на всю жизнь: когда что-то делаешь, делай хорошо или совсем не берись.

— Между прочим, мне было пять лет!

— А, так то была сказка на ночь?

— Вот откуда вы знаете про Прасовиту?! Вас там не было, когда я это говорила!

— В газете прочитал. Под дверью не подслушивал.

— За что вы так ненавидите господина Ульпина?

— А за что ты его любишь? Чему твой наставник тебя научил? Ни знаний, ни дисциплины, ни ответственности. Как следствие — будущее неопределённо. Прекрасная память? Учи языки! Всё равно больше заняться нечем, любимая ученица Фэрвора.

— Меня теперь всё время будут покрепать… поркре… поп-прекать моими… промахами? — с надрывом сказала Фанни.

— Тебя не мешало бы и потрепать — за уши! Чуть не отправила на тот свет двадцать человек. О таком, знаешь ли, не скоро забудут.

— Откуда у Фэрвора взялись эти проклятые иглы?!

— О, так мы теперь ищем виноватых? До сих пор не поняла?

— Что не поняла?