Страна овец

— Дальше будут шумовые и газовые гранаты, — Овод развернул другой сверток и вынул из него еще одно смертоносное приспособление с толстым стволом, которое приложил к пулемету, — гранатомет может быть штатно спарен с пулеметом, так что ничего додумывать не придется. А после гранат — надеваешь маску и твой выход.

— Хотелось бы поконкретнее, — какой-то частью разума я понимал, что ввязываюсь в абсолютно безумную авантюру, но остановиться уже не мог, — что именно мне придется делать?

— После обстрела я подгоню машину поближе, и ты должен будешь затащить в нее Хирурга.

— Интересно, сколько новых дырок в моей шкуре добавится за это время?

— Мы тебя прикроем, не волнуйся, — он похлопал по кожуху пулемета, — система реагирует на любое движение. Если что-то пойдет не так, я спущу ее с цепи.

— А как же я? — мне вдруг совсем не заулыбалась перспектива бегать под пристальным взглядом вороненого ствола, неотрывно следящего за моими перемещениями, — он же и меня тогда…

— Тебя мы исключим из списка, — Овод снял с полки еще одну банку и вытряхнул мне в руки ярко-желтый мячик, — подержи-ка его перед камерой.

Стараясь держаться подальше от пулемета, застывшего в ожидании новых жертв, я пробрался вперед и вытянул руку с желтым мячиком так, чтобы он оказался перед объективом. Овод кивнул и что-то поколдовал над клавиатурой.

— Давай сюда, — он забрал у меня мячик и положил его в банку с белыми собратьями. После чего размашистым движением, словно сеятель, веером запустил их в дальний конец тира.

Я еле успел натянуть наушники, как Овод нажал клавишу, которая приводила в исполнение смертный приговор. Пулемет задергался, точно отряхивающаяся от воды псина, только вместо брызг в стороны полетели дымящиеся гильзы. Раздалась короткая дробь: тр-р-рах! И все. В окружении медленно оседающих на пол белых лохмотьев к нам весело и беззаботно прыгал одинокий ярко-желтый мячик.

Овод молча подхватил его и протянул мне. Я осторожно взял мячик двумя пальцами. Почему-то мне казалось, что после той передряги, в которой он побывал, он должен быть чуть ли не горячим.

— Сделаем все как надо, и вариант «А» не понадобится, — Овод выключил установку, и ствол пулемета понуро сник.

— Даже если все получится, с таким грузом нам будет крайне непросто улизнуть, тебе не кажется?

— Главное — заполучить груз, — отмахнулся Овод, — после этого у нас будет на руках такой козырь, с которым мы сможем выторговать себе все, что нам нужно. Саттар согласится на что угодно, лишь бы не допустить огласки своих манипуляций с трупом родного папочки. А оглашать подобные вещи я умею очень хорошо, и ему об этом прекрасно известно.

Таким образом, спустя несколько часов, я, подобрав под себя ноги, сидел на полу нашей фальшивой «скорой помощи» в ярко-оранжевой жилетке дворника поверх бронежилета, с защитными очками на лбу и болтающимся на шее респиратором. За пазухой у меня таилась еще одна такая же жилетка, которую следовало, во избежание неприятностей, накинуть на Старшего, как только я до него доберусь. Прямо передо мной возвышалась прикрученная к полу тренога с пулеметом, ствол которого смотрел в матово-белое стекло на задней двери машины. Там, за дверью, простиралась безмятежная зеленая лужайка, отделяющая стоянку для дежурных машин от заднего крыльца больницы.

На словах схема действий выглядела несложно — когда Старшего вывезут на улицу, Овод нажмет красную кнопку, и сопровождающий арестанта Перфект лишится головы. Вслед за этим в остальных конвоиров полетят газовые и дымовые гранаты (Овод специально снарядил ленту, в которой они чередовались). Под прикрытием дыма мы должны дать задний ход и, давя цветочки на клумбах, подъехать к подъезду. Тут я натягиваю маску и выпрыгиваю из машины. Обратно я должен вернуться со Старшим на руках. Как только мы окажемся внутри, Овод выжимает полный газ, и наша машина сносит ограду и скрывается в переулке. Насколько я понял, у него в запасе имелись заготовленные заранее варианты того, как уйти от последующей погони, но делиться ими со мной Овод не спешил.

Я перевел взгляд на его спину, ссутулившуюся перед целой батареей мониторов, развешанных на стене кабины. «Жучки», расставленные нами с Оводом два дня назад, позволяли перехватывать картинку почти во всех камер слежения, установленных в больнице. Здесь был и вид на лифтовой холл первого этажа, и обзор заднего крыльца с разных ракурсов, вид на КПП и вид на стоянку машин, чтобы вовремя заметить неладное у нас за спиной. Центральный же экран занимало изображение с камеры наведения пулемета.

Все снаряжение было подготовлено и откалибровано, пулеметные ленты заправлены, а большая красная кнопка бережно прикрыта прозрачной крышечкой.

Оставалось только ждать.

Волнения не было. Не то, чтобы мне все происходящее было безразлично, но мой организм, похоже, уже израсходовал весь имевшийся у него запас адреналина. Мандраж одолевал меня, когда мы грузили оборудование в машину, когда ехали на место, первые полчаса томительного ожидания. А потом — все. Я перегорел. И даже начал зевать…