Страна потерянных дорог

— Знаешь, я правда буду скучать. Ты мне напомнила мою младшую сестру. Такая же неунывающая и бойкая, добрая и веселая. Она еще училась в школе, когда я съехал от родителей, не смог ее забрать с собой. Три года все жду ее. Она должна попасть сюда, я в этом уверен. Но понятия не имею, когда это случится. Без нее я не пойду дальше. Понимаешь?

Костя говорил правильные вещи, но едва ли веские аргументы могли избавить от грусти и ощущения потери.

Ника через силу улыбнулась.

— Ты прав, это важное дело, — кивнула она, медленно отпивая остывший чай из кружки. — И я верю, что ты ее дождешься.

— Да и потом — чего грустить? Я еще даже не уехал! С уборкой вам точно помогу, а дальше… не уверен, что те дороги, по которым вам придется пройти, подходят для Шалы. И для меня.

Ника некоторое время пристально рассматривала остатки чая в своей чашке, словно пыталась увидеть в узоре мокрых листиков свою судьбу. За такой короткий срок их путешествия, Костя действительно стал Нике не просто другом, а практически братом. Она всегда завидовала большим семьям, со множеством детей. Ведь Ника — единственная дочь, да и вообще родственников и близких людей у девушки почти не было. А теперь вот придется отпустить Костю обратно в Пограничье, к своей судьбе и дорогам.

Дверь в пекарню открылась, задорно звякнув колокольчиком, и в дверном проеме показался довольно улыбающийся Шаман.

— Ну что? Вы готовы? Пора прибраться!

Ника неохотно отпустила руку Макса и встала со стула. Пекарь упаковал в бумажный пакет остатки пирогов и дал девушке огромную плетеную корзинку. Под удивленным взглядом он быстро и размашисто написал на листке:

«Ушел в Цитадель. Вернусь вечером»

Поставив листок на стеклянную витрину у входа, пекарь тоже подхватил с прилавка пару тяжелых корзинок.

— Еду для жителей взяли, так что можно выдвигаться!

Ника в некотором удивлении вышла на улицу и увидела толпы людей. Казалось, их тут пара сотен, не меньше. Все что-то несли в руках: ведра и метлы, тряпки и длинные лестницы, ящики с инструментами и корзинки с бутылками моющих средств.

Мимо прошла та самая зэфка, которую видели в день приезда в Затон, она тащила на себе пустой контейнер, похожий на огромный мусорный бак.

С момента, как Шаман ушел созывать жителей, прошло буквально полчаса, и вот бесконечная вереница людей потянулась по мощеному серпантину вверх, к мрачным корпусам Цитадели и распахнутым настежь воротам.

Макс с непередаваемым выражением на лице глянул на Нику и с сомнением произнес:

— Мы видели тут огромных тварей, что работают фурами и автобусами. Мы встречались с Садовником и Охотником, наблюдали за болотными огнями и слушали истории статуй, бывших ранее людьми. Мы даже встретили тех, кого считали мертвыми… Но вот это!..

Конь окинул взором толпы горожан, весело переговаривавшихся, здоровавшихся друг с другом и тащивших в гору свою поклажу.

— Понимаю, — с чувством отозвалась Ника. — Я тоже больше всего в шоке с того, насколько быстро откликнулись люди и пришли на помощь. Без истерик, без каких-то глупых споров и взаимных предъяв. За полчаса собрались и пошли ради общего дела. Вот где подлинные чудеса!

Макс покивал, еще какое-то время глядя на всех этих жителей, разного пола и возраста, но одинаково готовых сделать нечто важное, даже если это нарушит их планы или потребует много сил и времени.

— Иди с дедушкой, а мы с Костей забежим на ТО и тоже захватим орудия труда, — кивнул Макс на дорогу, постепенно приходя в себя и возвращаясь к насущным вопросам.

Ника уже второй час прибиралась в кабинете исчезнувшего Магистра. Сотни людей разбрелись по комнатам и залам, поделив между собой зоны, и приступили к уборке. Шаман и Макс их проинструктировали: подмечать все необычное и в случае чего сразу звать кого-то из них. Вещи складывать в одно место, опасные или странные предметы — не трогать.

Но простой работы хватало на всех. Предстояло отмыть сотни квадратных метров окровавленной каменной плитки, десятки запыленных окон. Убрать центнеры осколков, разбитой мебели и другого мусора, вынося его из здания и скидывая в кучи. Дерево пойдет на растопку, многие вещи, которые еще можно починить, отбирал Шаман, складывая в первом зале. А стеклодув поставил деревянный ящик, куда бросали осколки, чтобы потом пустить их на переплавку.

У колодца дежурили двое крепких парней, неустанно вытаскивая из темной скважины одно ведро с водой за другим. А две зэфки, включая Шалу, убирали придомовую территорию, растаскивая поваленные деревья и камни, принесенные потоками воды со склонов горы.

Работа кипела. Но пока ничего важного или ценного найти не удавалось. И это печалило Майю, которая, чихая от вековой пыли, перебирала бумаги и пыталась отыскать хоть что-то.

— Ничего нет! — с отчаянием проговорила она, отбрасывая в сторону очередную тетрадь в мягком кожаном переплете. — Это же его кабинет! Тут должны быть записи, заметки, какие-то трактаты! Но ничего, понимаешь? Как такое вообще возможно⁈

Девушка устало встала из-за стола и потерла натруженное плечо, пытаясь размять мышцу, разболевшуюся от долгой монотонной работы.